Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

оплаты слишком сложна, чтобы рядовой моряк мог в ней разобраться. Благодарю за внимание. Она покрутила свою машину в обратную сторону, и я имел удовольствие выслушать собственную речь. Мой голос после длительной стоянки в Архангельске был почему-то хриплым . — Счастливого плавания, товарищ Капецкий, — сказала она в микрофон. — Товарищи, вы слышите, как шумит волна у бортов кораблей? Это корабли уходят в море. — Здесь она высунула микрофон в иллюминатор. Там действительно плю­ хала вода. На этом эпизоде наша связь с цивилизацией прекратилась. В 05.00 20 августа мы снялись с якорей и вышли на Сале­ хард из Мурманского рукава реки Северная Двина, имея на борту десять человек экипажа, 24 тонны топлива, 700 кило ­ граммов машинного масла и две с половиной тонны пресной воды. Если говорить честно, пресной воды у нас было больше. Исходя из опыта, мы зацементировали фекальную цистерну и приняли пресной воды в нее. По своему прямому назначе­ нию цистерна еще ни разу не применялась, и вода из нее вполне годилась для мытья посуды и физиономий. Мы все когда-то вылезли на свет божий из соленой купели, ибо жизнь началась в море. И теперь мы не можем жить без нее. Только теперь мы отдельно едим соль и отдельно пьем пресную воду. Наша лимфа имеет такой же солевой состав, как и морская вода. Море живет в каждом из нас, хотя мы давным-давно отделились от него. И самый сухопутный человек носит в своей крови море, не зная об этом. Наверное, потому так тянет людей смотреть на прибой, на бесконечную череду ва ­ лов и слушать их вечный гул. Это голос давней родины, это зов крови в полном смысле слова. В рейсе со мной была книга «Арабы и море». Вот что я там вычитал: «Великая вода. От хеттского слова для нее — вадар и арабского матар (дождь) совсем близко до нашего матерь, мать, восходящего к индийской древности». Хорошо бы составить сборник высказываний великих мира сего о воде и о море. Еврипид писал: «Море смывает грязь и раны мира». Неру просил, чтобы часть его праха развеяли над морем. Туда же навсегда ушел Фридрих Энгельс. А это были разные люди. Море соединяет континенты и людей, море — такое же се­ рьезное понятие, как земля, смерть, жизнь и любовь. Я привык думать о море как о разумном существе. Всегда кажется, что оно знает мои мысли и ведает мои намерения.