Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

разгроме турецко-египетского флота, защищая наших гречес­ ких братьев от ига. До чего все в этом мире течет и меняется... Как ни странно, но в Греции у меня есть приятель-мил- лионер. Мы встретились в Загребе. По каким-то причинам я здорово задержался в этом старинном университетском городе. И ве­ черами ходил в кафе на главной улице и регулярно, методич­ но пил там пиво. Меня уже и буфетчицы знали. Покажешь им два пальца, они улыбнутся и сразу вытаскивают из бака со льдом две бутылки пива. Я занимал место у окна и смотрел сквозь стеклянную стен­ ку на толпу. Неоновые лампы высвечивали меня для обозре­ ния со стороны улицы. А так как толпа, идя по тротуару, только и делала, что глазела на витрины магазинов, то авто­ матически пялилась и на витраж кафе. И вот так проведешь часок, выпьешь пива, покуришь, и на душе тихо делается, спокойно. От мысли, что не только ты дурак, но и все дураки. И мне все вспоминался вопль Шаля­ пина на репетиции: «Вы, господа, не режиссеры, а турецкие лошади!» Ведь как его, бедного, допекли, если он вдруг ту­ рецких лошадей вспомнил! А я его вспоминал, потому что вокруг было много следов турецкого ига. В этом кафе мы с Жорой и познакомились. Он из Салоник ехал в Триест и завернул в Загреб повидать своего дружка. Дружок в университете там учился, тоже грек. Попросили ребята разрешения поставить бутылки рядом с моими на столик у окна. — Плиз, — сказал я. — Давай, ребята, в тесноте да не в обиде. Тут студент — смышленый парень — догадался, что я со­ ветский. Они русский язык в университете изучают. Когда Жора узнал, что я советский, то стал лупить меня по плечам и полез целоваться, хотя был еще совершенно трезвый. Ока­ залось, он первый раз в жизни видел живого человека из Советского Союза. А я еще не знал, что он владеет коньячным заводом в Салониках и что он миллионер. Парень как па­ рень — чуть меня моложе. Они мне свое пиво льют, я им, как положено, свое. Они мне прикуривать дают, я им. Они мне «Честерфилд», я им «Нашу марку». Они меня спрашивают, что я думаю о Джоне Кеннеди. Я го­ ворю, что он был хороший парень, моряк, но больно дорого стоил — десять миллионов. Жора расхохотался, а студент мне сказал, что я пью пиво с миллионером. Жора стоит не меньше Кеннеди. Я немедленно заявил, что я коммунист, но выступаю за мирное сосуществование. 321