Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

Вода, доски плавают, баржи бортами трутся. Нормаль­ но все. — Масло на воде видишь? Матрос масленую палку за борт бросил, а штраф с меня дергать будут? Скажут, из меня течет соляр и масло, а из меня и капли не сочится. Штраф здесь будь здоров дергают. — Боцман, черт возьми, кто масленую палку за борт бросил? — Откуда у нас масло? Мотористы это бросили. — Да я своими глазами видел, как матрос палку бросил, — говорит дед. Боцману деваться некуда, но он быстро находится: — Англичане в ватервейс мочатся, а вы внимания не об­ ращаете, Виктор Викторович! Надо жалобу писать, а вы глаза в сторону отводите! Не принципиально получается! Здесь опять он прав. Ленятся англичане лазать через зыб­ кие баржи на берег. Нет ничего нечистоплотнее, нежели пач­ кать ватервейс, палубу, судно, корабль. Но очень уж противно ловить на таком деле здоровенного дядю, выводить по трапу за ухо, жалобу писать. Немецкий физик с торжеством сказал Резерфорду: «Ни один англосакс не понимает теории относительности!» Резер­ форд ответил: «Естественно, у нас слишком много здравого смысла!» Здравый смысл закрыть гальюны на судах в доках есть, выполнять собственный закон — нет. И все-таки в парусные времена такого здесь не могло быть. В те времена их бы драли палками ниже спины. Или в те времена туалеты комфорта­ бельнее были? Нынешние английские, особенно в доках, на­ поминают наши на Диксоне. И если в центре столицы над­ пись приглашает «джентльменов», то в портовой глубинке обходятся просто словом «мэн». И настенная живопись здесь напугает даже пещерного человека. И тексты не для слабо­ нервных. И холодище. И вместо пипифакса свободные бри­ танские газеты. Кое-как замял теорию относительности, думал, на этом во­ прос берегового туалета больше не всплывет. Спрятался в столовой команды, смотрю английские скачки и английский бокс по телевидению. — Вахтенного помощника к трапу! Нас от берега отрезают! Баржи растащили! Боже мой! Чьи это светлые, тихие стихи: Если б кончить с жизнью тяжкой У родного самовара, За фарфоровою чашкой, Тихой смертью от угара... 259