Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

Нынче хорошая книга забывается быстро и никакого суще­ ственного влияния не оказывает, ежели ее автор длительны­ ми годами своей чистой, смелой жизни, своими поступками, обаянием помыслов и мечты не войдет вместе с книгой в читательское сознание. Герцен не писал романов, тем более эпопей. Однако он лич­ ность великая. И потому он оказывает влияние и сейчас. Не тем оказывает, что я могу научиться у него уму или художе­ ственности. Выше своих талантов не прыгнешь. Но когда я вспоминаю, что Герцен жил на свете, я сразу вспоминаю и то, что человек должен выдавливать из себя раба. «Творению предпочитаю творца» ,— писала Цветаева. 226 «Моральные качества выдающейся личности имеют, воз­ можно, большее значение для данного поколения и всего хода истории, чем чисто интеллектуальные достижения» — это Эйнштейн. Мне неизвестно, какие инстанции подняли вопрос о возвра­ щении праха Герцена на родину. Сразу скажу, что переговоры зашли в тупик и летели мы в Ниццу на могилу его как бы по инерции, без официальной нужды. Но раз мы летели, то думать о Герцене было вполне есте­ ственным. И мне казалось, что сам вопрос о возвращении Герцена на родину возник из более общего вопроса — ожив­ ляющего интереса к русским революционным демократам. Больше всего, сильнее всего оживляет в нашей памяти умерших то, что они н е решили. Если то, над чем бился разум давно умершего человека, и то, над чем бьется разум сегодняшнего человека, совпадает — это высшая почесть умершему и высшее оживление его в памяти потомков. Имен­ но нерешенные задачи, нереализованные замыслы адресованы будущему. А решенные задачи — это памятники генералам, выигравшим когда-то и где-то сражение. Оно уже выиграно. И мне кажется, что сейчас из-под хрестоматийного пепла на судьбах революционных демократов, в их трудах ветер русской истории начинает раздувать таящиеся там искры. Страх перед возможными ассоциациями, перед таким , напри­ мер, высказыванием Герцена, как: «Я давно перестал ставить идеологию выше фактологии», потихоньку слабеет. Итак, мы сели в плохонькую машину, которая принадле­ жала местной организации компартии Франции, и поехали проведать великого земляка. Нас сопровождала дама — заве­ дующая книжным магазином левых изданий, коммунистка. Мне кажется, что славяне наиболее плохо себя чувствуют в двух случаях: когда им надо объясниться в любви и когда они попадают на кладбище. Большинство конфузов случает­ ся тут.