Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

Сейчас они не горели. И на кресте не было никаких надпи­ сей — в честь кого, почему, зачем... Огромный крест, обрыв и медленное ворчание густо-синих волн штилевого прибоя внизу, в камнях. (Потом я узнаю, что эти камни — банка Нис, и камни высыхают, когда прибоя нет совсем.) Венера побледнела, ей предстояло растаять через несколько минут. Она уже не напоминала спутник. Восток стремительно желтел. А на западе так же стремительно рассеивался пред­ утренний мрак. Из него все дальше и дальше распахивался простор бухты, ровная коса закованного в камни берега. И засветились розовым светом верхние этажи самых высоких зданий Ниццы. Бумага в блокноте стала голубой: погасли огни фонарей по всей набережной. Я взглянул на часы — 07.24. Пора было возвращаться — я сам не знал, как далеко зашел и сколько времени займет обратная дорога до отеля «Блиста­ тельный». Но я сделал еще несколько шагов к востоку и с вышины мыса вдруг увидел внизу маленький порт, молы, суда под кранами. А между мною и всем этим стоял еще один крест, и росли кактусы на склоне мыса. И я вспомнил кладбище в бухте Варнека на острове Вайгач. Далеко было отсюда до него. Когда-то старый моряк, капитан третьего ранга Гашев, ве­ лел мне или служить, или читать книги. Чем дольше я живу и больше читаю, тем меньше понимаю себя и лучше капитана Гашева. Книги связывают с человечеством, но отторгают от непо­ средственной жизни. Умные мысли других людей выявляют хилость собственного мышления, и появляется страх. Читать книги великих людей не опасно только до той поры, пока не почувствуешь ослабления воли к творчеству, а это и есть признак недоброкачественности таланта. Чехов объяснял Горькому, что врезаются в землю носами не оттого, что пишут: наоборот, пишут оттого, что врезаются носами и идти дальше некуда. А через десять лет Кафка кричал в дневнике: «Писать я буду, несмотря ни на что, во что бы то ни стало, — это моя борьба за самосохранение». Кафка изучал Герцена. И грустно смеялся, когда читал: «Одной литературной деятельности ма­ ло, в ней недостает п л о т и , реальности, практического дей­ ствия, ибо, право же, человек не создан быть писателем; пись­ мо есть уже отчаянное средство сообщить свою мысль». 225