Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

Космонавт спасен. «Покупайте порошок от домашних насеко­ мых фирмы...» Конечно, каждый привыкает к своей стране, к ее обычаям. У кого-то из хороших американских писателей, кажется у Колдуэлла, я читал трогательные признания о привычке аме­ риканцев к рекламе. Как на фронте, в Европе, ему мечталось возвращение домой и снились родные рекламы Бродвея. Правда, другой писатель — Хемингуэй — недоуменно спро­ сил: «Как можно жить в Нью-Йорке, если существует Вене­ ция и Париж?..» Когда дельфины спасли шотландскую овчарку, я выключил телевизор и вышел на палубу. 188 В ночи близко ворочалась и дышала Америка. Чудовищно огромная страна, сотни миллионов людей. Странно думать, что нация может появиться из ничего за несколько десятков лет, что нация может существовать, не имея за плечами тысячелетней истории. Приплыли разные люди, вылезли на берег, побили индейцев, послали к чер­ ту своего короля, оставшегося на далеком острове, — и по­ явились на свете американцы. Теперь есть и австралийцы, и канадцы ... Это на русском языке называется «смазь все­ общая» . Французы в Канаде тянут в одну, англичане в другую, а украинцы в третью сторону. И отсутствие лица у Канады видно даже на экране телевизора. У Америки лицо есть. Американцы действительно нация, но эта нация имеет короткие корни. Духовность накаплива­ ется в душе народа тысячелетиями. Если духовности не хва­ тает, порошок от насекомых сыплют в человеческие мозги вместе с судьбой симпатичной шотландской овчарки и дель­ финами. Есть в Америке для меня нечто жуткое, хотя никакая дру­ гая нация не родила столько великих людей, близких русско­ му сердцу. Пожалуй, даже Франция уступит в количестве таких людей Америке. В мокром тумане крякали и взвизгивали чайки. Слабая зыбь плюхала за бортом. Трап был высоко приподнят. Накануне к этому трапу прибыл с очередным вельботом пьяный вдребезги рыбак. Чемодан он где-то забыл, но в к аж ­ дой руке сжимал по десятикилограммовой гантели. Вельбот мотало на зыби под трапом, и голова рыбака нахо­ дилась в явной опасности. Он развалился на корме вельбота в позе Степана Разина и, конечно, злил нас, но он был великолепен — огромный муж-