Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 1, ч. 1-2 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 349, [2] с. : ил.

158 В наш век все люди стали путешественниками, все куда-то летят, плывут, едут, все волей-неволей стали туристами и забыли, в чем польза географии. В Риме, в конце царствования Тиберия, помер древний грек Страбон. Он написал семнадцать томов «Географии». Он ска ­ зал: «Польза географии в том, что она предполагает фило­ софский ум у того, кто изучает искусство жизни, то есть счастье». Странные капитаны Капитан — это голова корабля, парохода или теплохода. Та­ ким образом, у капитана два туловища — одно его собствен­ ное, а второе — это корабль, пароход или теплоход. Каждому понятно, что такое положение с годами вызывает в психике капитанов некоторые сдвиги и странности. На морском языке такие сдвиги и странности определяются словом «бзик». Ни у Даля, ни у Ожегова такого слова нет. Раньше бзики капитанов были величественными и на мно­ гие годы сохраняли имена капитанов в памяти потомков. Например, капитан брига «Баути» Блай плавал в южных морях 179 лет тому назад. Блай имел бзик, заключавшийся в непомерно почтительном отношении ко Времени. Время, конечно, важная вещь. Особенно в море. Чтобы определить долготу судна с точностью до одной мили, надо знать время с точностью до одной секунды. Но капитан Блай хотел пре­ вратить своих матросов в живые, бегающие по вантам секун­ домеры. А когда помощник капитана не сдул пыль с крышки хронометра, то Блай так вздул помощника, что возмутился весь экипаж . Капитана высадили на шлюпке в открытом мо­ ре. Так, на шлюпке, он и въехал в бессмертие. Нынче бзики измельчали. На Дальнем Востоке я знал капитана рыболовного трауле­ ра, который в свободное от судовых занятий время шил та­ почки для покойников. Он уверял, что такое хобби успокаи­ вает нервы. Он отдавал готовые тапочки в соответствующее заведение бесплатно. Но вы бы видели, как ему не хотелось с ними расставаться! Он даже украшал их чукотским орна­ ментом. Заготовки для тапочек лежали у него по всей каюте. Он один снабжал всех покойников Камчатки. Его любимой фразой-присказкой была такая: «А вы знаете, что Пугачева четвертовали в возрасте всего-навсего тридцати