Конецкий, В. В. Вытрезвитель мифов : [избранное] / Виктор Конецкий. - Москва : Аграф, 1996. - 437, [2] с. : портр.

уже как бы бессмысленно, и что придется переписывать старые сказки, где действует месяц, потому что оттуда американцы сперли камушек и луна уже не луна, а черт знает что такое. Очень интересно вы рассуждали. — Н-да, действительно, интересно... — согласился я на этот сомнительный комплимент. ...Первым отвалил из Касабланки «Микеланджело» — двести семьдесят пять метров стали, каждый метр — об­ разец изящества и элегантности... Да, а все-таки жаль, что авиация прихлопнула эти прекрасные лайнеры! За «Микеланджело» отвалили в моря от борта «Пушки­ на» мы. Отшвартовка происходила под взглядами англий­ ских туристов. Пришлось нацеплять форму и вообще изображать морской театр — с архичеткостью команд и лихостью выборки тросов и т. д. И я тогда в какой-то степени вдруг понял, что у неморяков существует осо­ бенный интерес к морякам, какой-то завораживающий интерес. Англичане — морская нация, а лезли друг через друга, чтобы посмотреть на обыкновенную отшвартовку одного судна от другого... Через час после того, как Касабланка — фигурные пальмы, опутанные цветущими растениями, кокетливые паранджи женщин, лукавые и веселые женские глаза в прорезях паранджей, причудливые фонтаны и пришед­ шая из пустыни поглазеть на водяное изобилие бродячая голь, сувенирные лавки, ятаганы, пуфы, ковры, пуши­ стые и ослепительные овечьи шкуры, кувшины, и т. д., и г. п. — осталась за кормой нашего скобаря, нас догнал и перегнал «Пушкин», следуя попутным курсом — на Саут­ хемптон. Он был отчаянно красив — в огнях, в пене, в брызгах, — он бы понравился Александру Сергеевичу, и, пожалуй, Атександр Сергеевич воскликнул бы: «Ай да «Пушкин»!» 2 Щедрина открываю редко. Я и восхищаюсь огромно­ стью и постоянностью его издевательского потенциата- запала, и скучаю по красоте, когда читаю. Когда худож­ ник обозлен социальной действительностью до колик, он способен сохранить до конца чувство смешного (ибо это одна из инстинктивных форм самозащиты и самоспасе­ ния), но теряет эстетическую ариаднину нить искусства. Сам юмор, конечно, несет частицу красоты, но непрояв- 125