Конецкий, В. В. Вчерашние заботы : [повесть] / В. В. Конецкий. - Москва : Вече, 2013 (макет 2014). - 445, [2] с.

Вот тут-то я и получил автопокрышку от КрАЗа себе на шею. — Ишь, как разгулялся наш Викторыч! — заметил Фома Фомич, тщательно обдумав мое предложение. — А я, значить, между прочим, и с вашим досье ознакомился. Я про все ваши керченские подвиги информирован теперя. И почему вы в рейсе сухой закон держали, мне понятно: чтобы, значить, тверезым за нами наблюдение вести. Так вот еще раз по-товарищески тебе скажу, душить алкоголизм лучше всего триппером! — как всегда неожиданно закончил он надевание на мою шею автопокрышки. Но за этой неожиданной концовкой ой какой глубокий смысл был и намек: попробуй, мол, наше грязное белье на свет божий тряхануть, я те через твое личное дело такую кузькину мать покажу! Я не обиделся. Медики объяснили, что после сотрясения мозга Фомы Фомича у драйвера стали неприметно гипертрофироваться наи­ более отрицательные черты и черточки характера и психики. И что в таком факте нет ничего странного или особенною. Может случиться после сотрясения черепа гак, а может и наоборот: сотрясенный чело­ век превращается просто в стопроцентного ангела— опять же за счет гипергрофикации всех хороших и добрых черт и черточек характера. Мы капнули на хлеб по капельке водки и выпили за Тимофеича как положено, не чокаясь и в молчании. Молчание первым нарушил Фомич. — Вообще-то, значить, никому из живых не идет коричневое, — сказал он со вздохом и потрогал затылок. Под «коричневым» Фомич имел в виду іроб. — Кроме эсэсовцев, — тоже со вздохом сказал Иван Андрияно­ вич. И опять я не могу поручиться, что в этом точном и объективном замечании вовсе уж не было яда. — А гидрограф Бобринский тоже помер, — продолжал дед. — Говорят, перед Кондратом письмо напи­ сал начальству в Москву. Мне, мол, всю жизнь пришлось в Арктике Колыму открывать в силу графского происхождения. Я, мол, имел большие планы для гидроірафического изучения Берега Слоновых Костей, но визу не открывали. А на тот свет визу открывают без во­ локиты бюрократической и всяких других хлопот через нюанс рака печени. А дальше написал, что просит выделить ему ноль один — это он цифрами написал, и в скобках еще добавил прописью «один» — адмиралтейский якорь... Такой буквоед был. — А зачем ему якорь, ежели он уже концы отдавал? — заинтере­ совался Фома Фомич. 349