Конецкий, В. В. Вчерашние заботы : [повесть] / В. В. Конецкий. - Москва : Вече, 2013 (макет 2014). - 445, [2] с.

— Я лучше уйду, чтоб вам не мешать, — сказала Галина Петров­ на со вздохом. Ей хотелось гадать дальше. — Какая ерунда! — воскликнул старном. — Как лиственни­ ца может быть тяжелее сосны, если она лиственничная, то есть без смолы! — Арнольд Тимофеевич, у лиственницы и смола и иголки, — объяснил Саныч. — Она практически не гниет, потому дороже сосны и ели; до революции в России лиственницу запрещено было употре­ блять в дело частным лицам, она предназначалась только для казен­ ных надобностей, по корабельным сооружениям, между прочим. Нужно немедленно остановить... — Не учите меня, — сказал Арнольд Тимофеевич. — Придет Фома Фомич, и разберемся. — Нужно остановить лиственницу, болван вы нечесаный, немед­ ленно! — сказал Дмитрий Александрович. — За такие оскорбления... при исполнении мною... вы по суду ответите! — тоненько взвизгнул старпом. — Не пугайте меня, Арнольд Тимофеевич, — сказал Саныч. — Я прошел огонь, воду и сито. Из меня давно получился такой пирог, что, пока я горячий, лучше и быть не может, но зато в холодном виде я черств, как камень, и вам никакими силами не разгрызть меня, уж будь­ те уверены! Немедленно прикажите в машину, чтобы отключили ток со всех лебедок! Динамо у нас перегорело. В дым перегорело. Ясно вам? — Как перегорело? — ошалело спросил Тимофеич. Предложен был гениальный ход. Мы грузились своими лебедками, ибо «судно в порту выгрузки п погрузки предоставляет фрахтователю и отправителю груза в свобод­ ное и бесплатное пользование свои лебедки, которые должны быть в хорошем рабочем состоянии, и свою энергию в достаточном коли­ честве для того, чтобы можно было работать одновременно на всех лебедках днем и ночью». Чтобы остановить поток лиственницы, текущей нам на палубу, и спокойно разобраться с портом, заменить лиственницу на более лег­ кий груз, но без официальной и скандальной остановки работ, Саныч предлагал симулировать поломку дизель-динамо. — Ничего у нас не перегорало! — сказал старпом. И хотя Галина Петровна давно скрылась в спальной каюте, мой выдержанный напарник перешел на английский язык, чтобы выска­ зать Арнольду Тимофеевичу свои о нем соображения. 297