Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

Ветры вихрят с Азовья, торосят льды в проливе. На студеном мелководье сбита, утоплена, искорежена нави­ гационная обстановка — буи, вехи, бакены; чертыхают­ ся сейчас гидрографы, ждет их впереди нудная р а ­ бота... Хорошо все-таки, что судьба с детства приучила к ка­ зенным домам. Хорошо все-таки в тепле и в чистой койке, когда за окном метель и штормовой ветер. Ну вот, друг ситный, думал я, пошел ты в моря и оке­ аны на охоту за мифами, не можешь ты без мифов, не сидится тебе на Петроградской стороне,— получай теперь обычную реалистическую прозу, изучай ее в Тмутара­ кани, в Тмутаракани, в Тмутаракани... — Не спи, кум, — сказал громила. — Тебе утром баш­ ку надо чистую иметь, а так заспишь и не выспишь. — Тоже верно, кум, — сказал я и открыл глаза. Перед важным делом лучше вовсе не спать, нежели спать коротко. Это космонавты умеют спать в любой миг по самоприказу и получать таким макаром свежесть. А я таким макаром получаю вялость. Для утреннего визита в горком и поисков справед­ ливости лучше было обойтись без сонной опухлости. И так физиономия после двух недель адской работы в Керчи напоминала печеное пли гнилое яблоко. Громила сел на койке. Он был лыс, и синий блик бродил по его корявому черепу. Морщины уже давно об­ жились на его лице, нашли свои точные места, закрепи­ лись, обозначая склонности, пережитые страсти, пороки и святости сложными, трудными для быстрой расшифровки иероглифами. Из иероглифов глядели темные маленькие глаза и усмехались довольно безмятежно. — Давно облысел? — спросил я. —- Начавши пить, по волосам не плачут, писатель. — Что, слышал, как они меня сделали? — Слышал. Прижала тебя супруга-жизнь, кум. Взяли тебя ребята в ерши. Ну, Стас вроде чуть очухался. Д а ­ вай-ка его в постельку уложим. Мне одной рукой неспод­ ручно было. Еще отбивается, а здоров як бык. — Здоровей тебя? — Куда мне. Страшной силы человек Стас. Страшной силы человек был очень тяжелым, но ни­ какого сопротивления не оказал. Он уткнулся в подушку и заплакал. — Воды ему надо, — сказал я. — Весь рот запекся. 516