Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

от далекого, но хорошо видимого «Державино» все не отва­ ливает вельбот. Ему пора было отваливать. Конечно, у вельбота отказал мотор. Все собрались возле костра и сумерничали часа полто­ ра, пока этот проклятый вельбот прибыл. Знаю, что «сумерничать» обозначает сидеть без огня, в ожидании темноты, и подремывать. Мы сидели с огнем, ожидали вельбот и не дремали, но больно уж к месту сло­ во. Было как-то по-деревенски просто в с е : и окружающий мир был прост, и мир был в душе каждого. Зато на судне я взял у артельщика банку мясных кон­ сервов и сожрал ее в каюте с такой жадностью, урчанием и чавканьем, с каким белые медведи жрут тюленью печен­ ку. Вот тебе и отсутствие жадности к еде у тонкого интел­ лектуала и лирика. Бруснику отдал Анне Саввишне. За время моего отсут­ ствия она вымыла и выскребла мое жилище. Вызывает ув а ­ жение стойкость, с которой тетя Аня отказывается от экс­ плуатации пылесоса и другой техники: «Можно и тряпкой да метлой чистоту и блеск навесть, коль ты женщина чис­ топлотная...» Четыре часа одиночества в лесу и на берегу реки срабо­ тали, как сто лет в замечательном романе Габриэля Гарсиа Маркеса. II букет из веточек осенней флоры навевал мне этим ти­ хим вечером мелодии старинных русских романсов. Под эти мелодии я раздумывал о том, что все наши по­ нятия закованы в слова. А от каждого слова падает столько теней, полутеней, световых бликов и столько звучит в бес­ конечности мелодий и полутонов, сколько элементарных частиц во Вселенной. Если мы смиряемся с тем, что никогда не узнаем цель нашего прихода j мир и ухода из него, то приходится сми­ риться и с простотой рассказа классиков, ибо невозможно вылезти из самого себя, не став смешным и наглым, то есть негармоничным. Это отчетливо, как мне кажется, понимал и всегда помнил Чехов. Отсюда его тихая усмешка Моны Лизы. Ведь если автор не сопровождает художественный показ жизни своими внятными комментариями, то он в какой-то степени сознательно играет в загадывание шарад читате­ лю. Это внешне углубляет произведение, ибо все мы любим отгадывать и любая необходимость отгадывания усиливает 492