Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

жу. Возьмем современную утку в магазине. Бог мой! И что там в этом создании, понимаете ли, от мышц осталось? А? Ни одной, понимаете ли, мышцы в этой вонючей утке, а сплошной так называемый жир. Вот вам наглядное, пони­ маете ли, свидетельство, что такое вольерное содержание скота. Простите, понимаете ли, я оговорился, не скота, а уток. Заплатишь, понимаете ли, пять рублей сорок семь ко­ пеек. Потом переводишь этот утиный жир в чад на кухне часа полтора, понимаете ли. Потом, понимаете ли, часа два квартиру вентилируешь, потом, понимаете ли, жевать в ней нечего. А корень, понимаете ли, в чем? А в том, что эта не­ счастная утка всю жизнь провела без движения... Я много раз слышал свой голос и по радио, и с магнито­ фона, и д аже по телевидению, и каждый раз удивлялся, как это люди меня могут терпеть; но в исполнении Рублева это звучит просто потрясающе. Хохочут уже оба лоцмана, не выдерживает и сам Рублев, полувисит на локаторе Дмитрий Александрович. Затем Рублев вопрошает: — А вот кто из вас знает, почему Фома Фомич ванны боится? — Ты лучше расскажи, как Фома Фомич в Лувре был и на древнегреческого Геракла любовался,— просит Дми т ­ рий Александрович. — Не, это потом,— говорит Рублев.— Это я теще рас­ скажу. Если бы не было на флоте таких людей, как наш Копей- кин, думаю я, то все мы, конечно (прав Сиволапый!), неиз­ бежно оказывались бы в дурдоме после одной только р а з ­ грузки в порту Певека. Мои глубокомысленные размышления прерываются не­ человеческим, но женским воплем. Потом мы слышим, как где-то на трапе бьется посуда. Судно не качает, плывем в реке, и происходящее совершенно непонятно. — Аньку опять кто-то снасильничал?— гадательным го­ лосом запрашивает тьму Рублев. И, черт побери, он оказывается прав. Ана Саввишна несла нам бутерброды и чайник с кофе, а из душевой, благо ночь глухая, в совершенном неглиже вылез третий механик и столкнулся с тетей Аней тет-а-тет. В Тикси на голую тетю Аню набросились одетые муж­ чины. А тут голый мужчина набрасывается на одетую тетю Аню. И тарелки с нашими бутербродами и наш растворимый кофе обрушились на распаренного механического Адама. 480