Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

Фоном для якорно-архитектурного излишества служит кладбище. Кособокие по причине раскисшей почвы надгробия на кособоком холме. Интересно, какие ассоциации вызывает этот якорно-кладбищенский натюрморт у приезжающего сю­ да впервые человека? То ли архитекторы демонстрировали черный полярный юмор, то ли суровое полярное бесстрашие, то ли вечное на­ ше хамство. Семь утра. Останавливаемся у медпункта. Летчики выле­ зают, идут через дорогу по лужам , по-бабьи подняв подолы плащей и прыгая по камушкам и обломкам досок. З а час до полета летуны в обязательном порядке проходят мед- контроль. Ждем их. Шофер рассказывает о недавнем отпуске. Ехал с пья­ ным дружком на мотоцикле за добавкой. Их сшибла упряж­ ка двух взбесившихся лошадей. Д ружк а увезли в больни­ цу с тяжелыми ранениями. Рассказчика повели на эксперти­ зу в вытрезвитель, но он со страху оказался трезвым. Капитан-наставник: — А лошадей на экспертизу возили? После этого замечания я прощаю ему ботинки. И вспо­ минаю, что в войну он служил на лидере «Ленинград» и на­ гражден медалью Нахимова. Если я когда завидовал н а ­ гражденным, то матросам, получившим эту медаль. Она удивительно проста, благородна, красива — голубое с се­ ребром — и очень редка. До семи сорока сидим в здании пассажирского аэровок­ зала, чего-то ждем. Строгая якутка уборщица перегоняет из угла в угол и наших пилотов, одетых в форму (при г ал ­ стуках и запонках), и отлетающих в Москву пассажиров. Раскосенькие девушки тридцати двух национальностей уже в ярких расклешенных брюках, обтягивающих их симпатич­ ные попки, готовы не ударить лицом в грязь на улице Горь­ кого и в Сочи — все по моде. А провожающие мамы и папы в звериных не первой свежести одеждах заметно робеют пе­ ред авиационным лицом НТР и якуткой уборщицей. Убор­ щица, наконец, загоняет нас в угол, то есть в буфет, где очень грязно и ничего съедобного за модерными стеклами нет. Выпиваем по стакану брандахлыста — какавы. Я вдруг взрываюсь и говорю о вечной неприютности на­ ших северных поселений, о мерзости, в которой здесь суще­ ствуют прикомандированные люди, утешая совесть тем, что пребывание их здесь — временно. Монолог звучит не очень 382