Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

Летчица Эльвира; 2} на борту ныне супруга Фомы Фомича. Фома Фомич вырос в моих глазах на целую голову, но что бы то ни было советовать я отказался, ибо не очень-то понял, почему именно меня радист выбрал в советчики. Адресат же чувствует себя безмятежно. Нынче ему очередной раз приснился сон про дочку, как она на трехколесном велосипеде едет в стену и кричит: «Куда я еду?!» И все крутит и крутит ножками и — бац!— в стену. И вот Фомичу во льдах хочется вдруг заорать: «Куда я еду?!» И он честно рассказывает про все это в кают-ком­ пании за ужином в тот момент, когда у всех разом и вдруг улучшилось настроение — солнце вышло после суток тума­ на и все и вокруг судна, и в кают-компании сверкает от солнечного блеска. И вот Фомич рассказывает сон и хохо­ чет при этом до слез в глазах — и очень симпатичен в этот редкий момент (РДО от Эльвиры радист ему не отдал, по­ дозревая какой-то неуместный розыгрыш). Мы на меридиане реки Оленек (левее дельты Лены) и на параллели бухты Марии ГІрончищевой (где есть р а ­ диомаяк ныне). Солнце с северной стороны горизонта, низко, градусов пятнадцать; небо в зените безмятежное и голубое, ниже сплошное кольцо серости и мрачности, море — чистейший холодный ультрамарин, и в густой синеве клинья сверкаю­ щего хирургически-белого накрахмаленного льда. И мы идем полным ходом, огибая ледяные клинья, а д а ­ леко впереди пилит двенадцатиузловым ходом «Капитан Воронин» и говорит с нами с архангельским окающим спо- коем. Где-то тут умер — в рейсе, на мостике — сам Влади­ мир Иванович Воронин. И я вспоминаю его сына Пеку Воронина — однокашни­ ка по Военно-морскому подготовительному училищу, и дру­ гих друзей-доброхотов, и вообще раннюю юность, и даже детство. Полярное солнце все-таки греет воротник казенной ме­ ховой капитанской куртки, подбородок то и дело ощущает тепло нагретого меха, и потому, вероятно, вспоминается детство. С довоенных времен у меня никогда больше не было пальто с меховым воротником, потому и ласковое теп­ ло у подбородка так далеко возвращает в прошлое. Я завидую способности Фомича до пятидесяти пяти лет сохранять свежесть страха. Он, например, радировал Шай­ 352