Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

сказал Басаргин.— Нелепостей только много... Грязно, холодно, и живот в самый неподходящий момент прихваты­ вает. А ведь после войны сколько разного расскажешь. Басаргин много думал о той цепкости, с какой воевавшие люди не хотят забывать о войне. Он знал это по себе: был в гражданскую санитаром. И когда ловил себя потом на рассказах о войне, то понимал, что это по причине малой значительности его жизни. Жизнь среднего человека мало­ значительна, а война — явление историческое. И через при­ частность к войнам человек приобретает вес в своих глазах и в глазах окружающих. — Через день — на ремень, через два — на кухню,— бормотал летчик, собирая чемодан. Мальчишка на тополе уронил ножовку. Она вжикнула вниз и застряла в ветке карагача, над электрическими про­ водами. — Веревка, сука, перетерлась! — заорал с тополя Петь­ ка. И стал осторожно спускаться. Время от времени он раздвигал ветки и глядел вниз, на землю и на застрявшую ножовку. — В детстве чрезвычайно крепко привязываются разные нелепые усвоения,— сказал Басаргин. Он понимал, что го­ ворит ерунду, но ему неловко стало ожидать, когда человек освободит жилье; когда человек соберет чемодан и пойдет на поезд; когда человек заберется в битком набитый вагон н отправится в тот мир постоянной неуютности, который называется фронтом.— Нам с братом в детстве мать вну­ шила, что нельзя есть апельсин, не очистив с долек белую шкурку, подкладку эту белую: от нее заворот кишок быва­ ет. И вот я до сих пор это помню... — Ты с какого года? — Девятисотого. — Ну, а этим пацанам такого не внушают, будь спок,— сказал летчик.— Эй, шпана! — заорал он в окно.— Пилку- то теперь фиг достанешь! А? Пилка для них — главное ору­ дие производства,— объяснил он Басаргину. Пацаны не услышали, они закуривали. Петька медленно, раскорячившись лягушкой, сползал по тополиному стволу. И все не решался спрыгнуть — силь­ но устал. Он сползал по стволу до тех пор, пока вытянутой ногой не нащупал траву на бровке арыка. Тогда он ра зжал пальцы, встал, разогнулся и глубоко вздохнул. И сразу сел на землю. — Глист, кажись, ворюга базарный, но они с Ниточкой уже два раза на фронт бегали... Сейчас накурятся, а потом 28