Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

тричество боль убивает, а дома уже прихватит. Темпера­ тура подскочит — не боле как до тридцати восьми. Пи­ рамидону купи. Четвертинку засади. Но не боле. А через десять дней следующий кусок жахнут. Теперя так. Если у тебя украшения эти очень замечательные, то иди прямо сейчас в шестой кабинет. Там т ак ая Валентина Адамов­ на. Она для диссертации самые уникумы в альбом соби­ рает. Ежели твои заинтригуют, так и без очереди пропих­ нет, а сама наблюдать будет и все такое, но сперва зафо- тографирует на цветную пленку. У тя цветные картинки или монотонные? — Монотонные,— слегка крякнув, сказал Фома Фо­ мич. — Монотонные-то подлые — потому как старинные. А раньше-то, сам знаешь, добротнее делали, на всю глубь. Теперешние цветные вовсе просто выводить. А с монотонными в пятницу летчик-испытатель, герой настоя­ щий, так он не только в обморок брякнулся, но, прости, друг, по секрету скажу: описался!— восклицательным ше­ потом закончил информацию гардеробщик.— Полчаса от­ мачивали! Фома Фомич обдумал информацию, слегка шевеля при этом губами и почесывая за ухом. Он, вообще-то, пред­ полагал, что в век космоса и НТР процедура уничто­ жения змея-горыныча и русалочки будет проще. То есть настроен он был, как немцы перед блицкригом и «дранг мах остен». И некоторое неприятное неожиданное пере­ живал приблизительно так же, как немцы после разгрома под Москвой. Но духом не упал. И сказал гардероб­ щику: — Я очень, значить, извиняюсь, но, кореш мой драго­ ценный, не описаюсь! Не на того напали. И ты, значить, тут пациентов не запугивай, ты их вдохновлять должон, а ты... Гардеробщик обиделся и д аже растоптал недокурен- ную «Пелл-мелл». — Я очень, значить, извиняюсь, — еще раз повторил Фома Фомич, а про себя подумал: «Ну и черт с тобой, ну и обижайся, а за эту... как ее?.. Валентину Адамовну (он имена и отчества всегда хорошо запоминал, если для дела надо)... за эту ценную информацию — спасибо. Те­ перь курс прямо на шестой кабинет держать надо». Валентина Адамовна — толстомясая, лет сорока, вся в золотых украшениях и в тапочках на босу ногу,— как только Фома Фомич закатал рубашку на животе, так сра­ 290