Конецкий, В. В. В сугубо внутренних водах : повести / Виктор Конецкий. - Москва : Современник, 1982. - 589, [2] с.

ции? Надежда обнаружить винторез сохранялась только потому, что выпал он не в сторону откоса насыпи к Иманд ­ ре, а в противоположную сторону — между путями. Километра через два я скинул бушлат и даже не огля­ нулся на него. Боль под ложечкой слабела, но черт бы по­ брал брезент робы! Этот жесткий морской брезент не для сухопутных кроссов. Он начал сдирать кожу на коленях. А широкая рубаха робы, которую я выпростал из-под рем­ ня (взмок от пота), сильно парусила. И где-то на пятом ки­ лометре я скинул и ее. К этому моменту я, ясное дело, уже не бежал, а брел и пучил глаза во тьму. Тьма возле самой земли была какая-то более светлая, чем окружающий мир. Быть может, озеро собирало в линзу штилевых вод свет звезд и отбрасывало под ноги. Кажется, не думал ни о прошлом, ни о настоящем, ни о будущем. Сил хватало только на то, чтобы гнать и гнать себя вперед. Брезент содрал кожу на коленях до ощущения мокроты, но расстаться со штанами я не решился. Тем бо­ лее, что главная боль спустилась ниже. Морские «гады» но­ сятся не с портянками, как сапоги в презренной пехоте, а с носками. Желе зная яловость ботинок не амортизировалась носками и терзала щиколотки почище брезента робы. На двенадцатом километре я понял, что наступает каюк, что надо отлежаться, спуститься к озеру и попить. До этого запрещал себе думать о воде, потому что знал: пить нельзя. И вот когда я остановился, чтобы собраться с силами и съехать с насыпи к Имандре, то увидел винтовку. Боевая подруга торчала из кучи запасного гравия при­ кладом вверх, на треть воткнувшись в кучу стволом. До винтовки было шагов десять. Я не стал их делать. Я съехал на заду с насыпи, подполз к урезу воды и опустил башку в чуть колыхающуюся волну. Потом расшнуровал и снял «гады». Носки были сочными от кровищи. Стаскивать их я не стал — было больно. Я сунул ноги в Имандру, которая спасла меня привиденческим светом своих вод. Но в пер- вую-то очередь спас меня, ясное дело, полковник Соколов. Кажется, я заплакал, потому что после напряжения сра­ зу наступил спад и я ослабел физически и духовно. Штиль был над озером. Черное зеркало. Но вода все- таки чуть колыхалась. И шорох время от времени прокаты­ вался вдоль берега. И мощные деревья за насыпью тоже пошевеливали черными вершинами с древесным шумом. Я первый раз в жизни был ночью в тайге. Из черного зеркала озера торчали под берегом белые глыбы. Казалось, они тоже шевелились. От жути и одино­ 244