Конецкий, В. В. Среди мифов и рифов : путевые заметки / В. В. Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1972. - 341, [2] с. : портр.

Есть в Средиземном море нечто, соединяющее самую чи­ стую радость жизни с вечным мраком, витающим вокруг этой радости. Ночь и утро. Здесь Мопассан расспрашивал доктора Мунте о смер­ ти в море. Тот сказал, что, насколько может судить, без спаса­ тельного пояса такая смерть сравнительно легка, но со спасательным поясом, пожалуй, самая страшная. II Мо­ пассан уставился расширившимися глазами на спаса­ тельные круги своей шикарной яхты «Милый друг». И ре­ шил было выкинуть за борт все круги до одного. Но не выкинул... Вообще-то он мечтал умереть в объятиях кра­ сивой женщины, а умер в сумасшедшем доме. В пред­ смертном бреду он утверждал, что бог с Эйфелевой баш­ ни объявил его своим сыном. Мопассану мерещились прекрасные пейзажи России и Африки. Почему России? Он никогда у нас не был ... «Я покинул Париж и даже Францию, потому что Эй­ фелева башня в конце концов слишком надоела мне. . . Впрочем, не только она внушила мне неодолимое жела­ ние пожить несколько времени одному. . .» Первая глава «Бродячей жизни» Мопассана назы­ вается «Хандра». От пошлости он бежал в Средиземное море на яхте, он бежал в мифы, легенды, сказания, в притчи и в одиночество. В МОРЕ СРЕДИ ЗЕМЛИ Много-много лет назад на сухогрузном речном теплоходе я пришел в Архангельск. На берегу первым делом купил с десяток газет, журналов и расположился впитывать свежую информацию в сквере недалеко от улицы Паг>- лина Виноградова. В сквере ремонтировали дорожки, и скамейки были сложены в кучу. Оставалась одна — в запущенном, глу­ хом уголке. Листва кленов уже желтела, а тополя и липы были зеленые, но тусклые от городской пыли. Кусты окружали скамейку. В кустах стояла похожая на скворечник сто­ рожка. К ее стене прислонились лопаты и ломы. С ули­ цы приглушенно доносился лязг трамваев и гудки ма­ шин. Никого в сквере не было, и я спокойно читал газе­ 15