Конецкий, В. В. Среди мифов и рифов : путевые заметки / В. В. Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1972. - 341, [2] с. : портр.

тревожно за остающихся, мы желали им всем удачи и здоровья... Потом была Земля Бунге, провалившийся под лед вездеход, на котором мы отправились охотиться на оле­ ней; тундра без конца и края; бревно песцовой ловушки, украденное нами, чтобы привязать его к гусеницам везде­ хода и выбраться из ледяной каши... Остров Вайгач. И веселая злость его собак... Диксон. Вздувшиеся трупы белух на снегу у костра... Гогланд — памятник, вознесенный Балтийским морем над духом десятков тысяч погибших. Черника и брус­ ника. .. Сахалин, кореянка, с привязанным на спине ребенком, прозрачная анивская селедка, и желтеющие за проливом Лаперуза вершины Хоккайдо... Уже и даты все спутались — не вспомнишь, пожалуй. Веками острова служили морякам. Через острова моряки общались друг с другом и да­ лекой родиной. Это были почтовые ящики. Сохранившая­ ся доныне привычка моряков малевать на стенке прича­ ла, у которого стоит судно, его название — атавизм дале­ ких веков. Название и дата. Значит, такое-то судно тогда- то живым и здоровым прошло такой-то порт или остров. Теперь это в некотором роде хулиганство. Век назад это был единственный способ связи. Парусники наших предков, совершавшие совместное плавание, назначали у одиноких островов рандеву. Здесь, у Святой Елены, Лисянский на «Неве» не до­ ждался «Надежды» Крузенштерна, когда они возвраща­ лись из первого русского плавания вокруг света. И пред­ ставить себе невозможно, какие нервы были у людей, ко­ торые плавали совместно на парусниках и без рации. Как месяцами, годами тревожились они за судьбу друг друга, пока записка на одиноком острове не дарила их радостью общения. Приветствую тень ваших парусов на этих волнах, глу­ бокоуважаемый Иван Федорович Крузенштерн! Как вы сейчас там, на Васильевском острове, на набережной Лейтенанта Шмидта? Пожалуй, снег уже опять укра­ шает ваши эполеты... Передайте мой поклон Неве !.. Не знаете ли, почему наши корабли больше не называют «Надеждой»?