Конецкий, В. В. Соленый лед / Виктор Конецкий ; Мор. лит.-худож. фонд им. Виктора Конецкого. - Санкт-Петербург : NIKA, 2008. - 333, [2] с. : портр.

Не знаю, как рассказать вам, что произошло, когда его длин­ ная фигура попала в поле зрения медицинского генерала. Генерал подскочил вместе со стулом. Потом, когда стул еще висел в возду­ хе, генерал стал лиловым. Говорить он, судя по всему, ничего не мог. На Альфонса тоже напал столбняк. Они пялили глаза друг на друга и что-то пытались мычать. —Папа! Папа! — воскликнула девушка. Альфонс, пятясь за­ дом, вернулся к нам. —Это он! Это уже за пределами реальности! Это ему я запузы­ рил графином по лысине в сорок четвертом! Мы капнули Альфонсу коньяку, а девушка, от которой пахло туманами, тем же способом успокаивала своего папу. —Пора сниматься с якорей, —сказал Хобот. —Возможны пять суток простого ареста. —Чепуха, — сказал я. — Надо довести дело до конца. Надо, чтобы Альфонс сегодня перешиб судьбу! Пусть он совершит что- нибудь совсем отчаянное! Это единственный путь! —Альфонс, хочешь попробовать? — спросил Пашка. Он был не трезвее меня. —Да! —мрачно согласился Альфонс. Он впал в то состояние, когда неудачник начинает получать мазохистское удовольствие от валящихся на него несчастий. В таком состоянии человек становится под сосулькой на весенней улице, задирает голову, снимает шапку и шепчет: «Ну, падай! Ну?! Ну, падай, падай!..» И когда сосулька наконец втыкается ему в темя, то он шепчет: «Так! Очень хорошо!» —Иди и пригласи ее танцевать! — сказал Бок. Учитывая то, что оркестра в ресторане не было, он подал действительно полез­ ный и тонкий совет. И Альфонс встал. Сосулька должна была воткнуться в его темя, и никакие силы антигравитации не могли его защитить. Он пошел к генералу. Скажу честно, я так разволновался всего второй раз в жизни. Первый —когда в Беломорске у меня снимали часы, а я, чтобы не упасть в своих глазах, не хотел отдавать их вместе с ремешком. Не знаю, успел ли Альфонс пригласить девушку на танец или нет, но только генерал с молодым проворством шмыгнул к двери и был таков. Альфонс же уселся на его место, налил себе из его графинчика и положил руку на плечо девушки, от которой пахло туманами. 39