Конецкий, В. В. Разные люди : [избранное] / Виктор Конецкий. - Москва : Аграф, 1996.- 443, [2] с. : портр.

кино. Старые ленты часто рвались, тогда в церкви зажи­ гался тусклый свет, в нем странно живыми и скорбными казались лики святых на стенах. ...Мария Степановна вышла замуж незадолго до войны. И у нее, и у Володи это было первое серьезное чувство; для обоих оно пришло сравнительно поздно: для Володи в тридцать, а для нее в двадцать шесть лет; оба терпеливо ждали прихода этого чувства и берегли себя для него. И, может быть, поэтому Марии Степановне легко давалась верность мужу все длинные годы войны. А три года — большой срок. И только недавно появился один раненый майор, отношения с которым быстро стали трудными. Суббота в госпитале бывала особенно утомительным днем: меняли белье, сдавали в стирку, оформляли заказ на медикаменты. На субботу почему-то чаще всего назна­ чались повторные операции. От суеты и задерганности сестер раненые начинали волноваться. Наркотиков не хватало, из-за них вспыхивали в палатах скандалы, стоны и ругань не утихали до поздней ночи... В первую субботу апреля Мария Степановна пришла домой раньше обычного: ей надо было дежурить под вос­ кресенье. Около четырех часов она прилегла вздремнуть, но почти сразу ее разбудила Дарья Саввишна, сторожиха при покойницкой, принесла молока, а чуть позже при­ шла Юля, громко хлопнула дверью, стащила сапоги, ска­ зала: — Машка, не притворяйся, не спишь! Говорят, Конев к Пруту вышел, вечером приказ передадут: «...столица на­ шей Родины, от имени Родины...» Машка, ты слышишь? Мария Степановна засунула голову под подушку и не ответила. — У Максимовых баню топили, — сказала Юля. — А майор грозился в гости сегодня, портвейна у них бутылка есть, честное слово! — Отстань, — сказала Мария Степановна, уже пони­ мая, что Юля не отстанет. И действительно, Юля стащи­ ла с ее головы подушку, села на кровать, тяжело прида­ вив Марии Степановне ногу, и зашептала в самое ухо: — Он уезжает послезавтра, Машка! Ей-богу, он в тебя серьезно!.. — Скажи, чтобы и думать не смел приходить, — строго сказала Мария Степановна. — Глупости все это. 50