Конецкий, В. В. Разные люди : [избранное] / Виктор Конецкий. - Москва : Аграф, 1996.- 443, [2] с. : портр.

— Голодуха, сам знаешь. А они не только ветки пилят, а и еще кое-чем занимаются... Два мостика через глав­ ный городской арык сперли, четыре телеграфных столба спилили и минимум по тонне каменного угля на брата. Это только то, что я знаю. Специальное постановление горсовета о тюремном заключении за расхищение мостов; на сутки прерванная связь этого паршивого городка со всей сражающейся страной и специальный пост железно­ дорожной милиции возле места, где паровозы бункеруют­ ся, — вот тебе результаты их безнравственной деятельно­ сти. Теперь-то они мне слово дали, что столбы и мосты трогать не будут. И до чего ловки, шельмы, всего раз по­ пались... Но их не расколешь, у них, капитан, боевая дружба. Двое суток сидели не жравши и молчали — голо­ довку объявили. Ну, дали им по шеям и выпустили... Да, о Маннергейме я тебе не закончил. — Майор вер­ нулся к кровати, подпрыгнул и хлопнулся спиной на мат­ рац, подождал, пока не затихли пружины, и продолжат: — Ну, полетели мы на Хельсинки, кинули подарок... Финны, ясное дело, сердятся. Такой шухер подняли! Вы­ били мне один мотор. Удираем на другом. Перегрелся гад! Ша — тишина. Дурное настроение. Падаем в за­ лив. — Летчик перевернул правую руку ладонью вниз и спланировал ею на пол. — Приказываю открывать колпа­ ки у фонарей, чтобы не заело при ударе... Тьма. Волна балла два-три. Мороз декабрьский. Лодки надулись, а ма­ шина — буль, буль, будь. Сглотнули аварийного спиртп- ка, водичкой забортной запили. Она, подлая, соленая, в глотке комом стоит. Обмерзаем, память вышибать нача­ ло. Утром подлодка близехонько продувается, всплывает. Немцы, думаем. Решили геройски застрелиться. Пистоле­ ты ко лбам — щелк, щелк. А они — ни фига. Позамерза­ ли пистолетики. Так. Лодка тем временем от нашего ге­ ройства перетрусила и шасть обратно в воду. Потом все- таки опять всплывает. Окликают прямо по фамилиям: майор Иванов? второй пилот Алексеев? и так далее. Мол­ чим геройски, потому что фрицы таких асов, как мы, по именам знают. Но оказалось — свои, нас искали. Летчик запустил руку под кровать и вытащил чемодан. До поезда ему оставался ровно один час. — А у меня на фронте ничего такого не случаюсь, — сказал Басаргин. — Нелепостей только много... Грязно, холодно, и живот в самый неподходящий момент прихва­ тывает. А ведь после войны сколько разного расскажешь. 2 * 35