Конецкий, В. В. Разные люди : [избранное] / Виктор Конецкий. - Москва : Аграф, 1996.- 443, [2] с. : портр.

осталось от Степанов и Петь, чтобы похоронить их там, куда не ступает нога непосвященного, и подводники воз­ носятся над морем и лежат под ранжирными плитами и под своими застывшими званиями — вечные матросы, старшины и лейтенанты... И так как все это хранилось в моем подсознании, то направление изобретательства ли­ тературоведа мне не очень понравилось. Но я не показал этого. И правильно сделал, ибо оказалось, что палитра его интересов шире и разнообразнее. Мы бродили в поздней подмосковной осени, и я слу­ шал о задуманном литературоведом водомете, который будет поражать сухопутную пехоту на огромных площа­ дях. К струе водомета будет подключаться источник элект­ рического тока. Гигантская лужа, образуемая водометом, будет изолироваться от земли с помощью специальных присадок в составе воды — например, асбеста. Асбест бу­ дет осаждаться на дно, изолировать воду от земли; элект­ рический ток в гигантской луже будет продолжать цирку­ лировать, и любой супостат, если он без калош, законта- чнтся и погибнет в конвульсиях... Господи, какое наслаждение, какое счастье глядеть на двух дворняг, трусящих впереди по обочине шоссе, когда рядом идет такой изобретатель! И ведь это умный, боль­ шой человек! И его два раза в неделю на казенной маши­ не возят в университет, где он читает лекции о поэзии... Разделяется ли где-нибудь разум от знаний? Или они связаны, как время с пространством? Возможно ли ис­ пользовать интеллект умного от природы человека, если он не имеет специального образования в данной области? — вот о чем я опять размышлял, глядя на трусящих впереди сквозь рыжую осень двух дворшіг... От Шалопая и Рыжего в мою душу источался успокои­ тельный бальзам. Мне милы были все их плебейские по­ вадки. Вот, например, дворняги при передвижении по гладкой поверхности мелкой трусцой (скорость которой соответствует нашему среднему шаганию), во-первых, вывешивают язык набок, чтобы потеть через него. Во- вторых, их зад несколько заносится на сторону. Причем сторона зада противоположна стороне языка. Обычно по рассеянности отставал, исчезал из видимо­ сти лопоухий и грустный Рыжий. Шалопай же никогда не бросал меня, не отвлекал своей пропажей от философ­ ских дум, не заставлял свистеть, то есть брызгаться слю­ 354