Конецкий, В. В. Разные люди : [избранное] / Виктор Конецкий. - Москва : Аграф, 1996.- 443, [2] с. : портр.

Он торжествовал, как торжествует премированный ли­ тератор, обладающий той счастливой степенью бездарно­ сти, когда после получения премии он уже никаких со­ мнений в своей талантливости не испытывает и сыплет эпопеями на полную катушку для пользы родины и чело­ вечества. Я медленно спустился в шикарную каюту с двумя кро­ ватями и полутораметровой «Аленушкой», раздумывая о том, что вот первый раз в жизни мне повезло и я встре­ тил великого человека. Ибо только великий человек спо­ собен строго и непреклонно десятилетиями следовать в практике за своей философией, за собственными пред­ сказаниями. Абсолютное большинство людей на словах и в мыслях умеют далеко и точно предсказывать, но посту­ пают не так, как это их собственное точное предсказание требует, а по воле обстоятельств и сторонних мнений, а Пескарев всю жизнь за собой следил замечательно, и его философия всегда была в стальном единении с поведени­ ем, начиная с того момента, как он перекрестился из Электрона в Елпидифора с легкой руки Старца на зверо­ бойной шхуне «Тюлень». И во мне даже скользнула ка­ кая-то радость и гордость по поводу открытия мною со­ вершенно нового типа «квазидурака». Радость и гордость, правда, немного омрачались тревогой, как у тех ученых, которые открыли реакцию синтеза и заглянули в водо­ родную бомбу, — они ведь и обрадовались и испугались. В каюте я хлебнул глоточек бренди, запил холодным кофе и долго смотрел на Аленушку. После саморазобла- чительной исповеди Елпидифора лютый тигр, лакающий рядом с Аленушкой из водоема воду, уже не уравновеши­ вал ее стерильности. И я воткнул с другой стороны Але­ нушки с ексу ал ьную красотку из журнала «Пари-матч». Красотка застегивала лямки парашюта на груди, пропу­ стив их предварительно между ног и приподняв ими чер­ ную юбочку до дух захватывающего уровня. Полюбовавшись на эту троицу, я лег спать и, как ска­ зал мне сосед-доктор, разбудивший меня на рассвете, всю ночь орал дурным голосом. А что мне еще, черт возьми, оставалось делать? Рассвет запаздывал. Стотонные тучи тащили провисшие животы по темному горизонту. Кое-где они продавливали горизонт и соединялись с пепельным, равнодушным оке­ аном. Кое-где расползались в них грязно-розовые пятна восхода, как кровь на бинтах. Только в самом зените ос­ 347