Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

j o b ... А может, и нет. Черт их, женщин, разберет . А записку следует доставить Мане в целости и сохранности... Оказы­ вается, у этого типа от нежности умеют темнеть глаза. Настроение было какое-то непонятное, неустойчивое, но в душе оттаяло. Той пустоты внутри, с которой Шаталов шагал от Рыбного порта к автобусу, той беспросветности теперь не было. 4 И вот перекосился и пошел кругами горизонт — само ­ лет заложил прощальный вираж над городскими окраина­ ми. Шаталов поерзал в кресле, устраивая ноги поудобнее. Опять его куда-то понесла нелегкая. Он спешит к Мане. «Прие зжай немедленно. Я в дрейфе». П о д ож ди еще сутки, старик. Скоро Димка пожмет твою огромную жесткую лапу и на ночь почешет м ежд у лопатками. Ведь ты это так любишь, сукин ты сын, подводная ты душа, грозный корсар морских глубин... В Москве при смене самолета выяснилось, что дальше Шаталов долж ен лететь на «ТУ». Это был ещ е один .сюр ­ приз Ольги. Теперь заметить взлет или посадку можно было только тогда, когда начинала мелькать под самым окном земля. Солнце блестело на крыльях машины. Улыбались борт­ проводницы. Пассажиры листали журналы. Самолет мчался вперед, но в мыслях Шаталов все возвращался назад. Он летел выручать из какой-то беды друга своей юности. И будто сама юность за это вернулась к нему, и вот она — рядом. Подремывая на высоте восьми километров, Шаталов вдруг улыбался, вспомнив привычку Мани стукать кула­ ком по всему на свете. И видел его лицо — тяжелые, твердые щеки, широченный лоб и добрые маленькие глаза под едва заметными бровями... Маня еще на первом курсе решил стать подводником и писал об этом рапорт з а рапортом. Они понимали уж е тогда, что в будущей войне, если она все-таки начнется, подводная лодка, вооруженная раке­ той, станет решающей боевой силой на море. И Манька сра зу решил д ержать в своих руках главное оружие. А Ш а ­ талову хотелось, кроме службы , еще морского простора, и волн, и свеж его ветра, и горизонта — чистого и ясного, 91