Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

«Они» — она так показывает свои знания шестка, свою смиренную подчиненность капитанскому величию. Спро­ сишь: «Где капитан?» — «Они сказали, что кушать не будут»... И вот Виктория интересуется: «И почему они меня, хи- хи, Чекушечкой зовут, не знаете?» А зовут «они» ее так ласково и миниатюрно потому, вероятно, что если от Вик­ тории шкаф со спиртным не закрывать, то она весь день будет в полсвиста, а к вечеру надерется... — Хотите, он вас Мерзавчиком звать будет? — сказал я тогда в Рио .— Изящней Мерзавчик, правда, Виктория Николаевна? Она, конечно, свое хи-хи, а Ямкин потемнел. Морщин у него в моменты таких потемнений делается в два раза больше, чем в светлые периоды,— как будто все извилины мозга пропечатываются сквозь лобную кость. З дорово ему досталось в жизни, если к сорока шести годам он по мор­ щинам, пожалуй , Александра Грина перегнал. Еще очень давно, когда нас с Юрой впервые свело на военной пере­ подготовке, он был назначен старшим группы, а звали мы его Старик. Теперь он зовет меня ведомым, а я его — веду ­ щим. Но это в хорошие моменты. А в Рио Юра за моего Мерзавчика обозлился и уставился на меня стабильными суровыми глазами. Однако взгляд его ныне имеет только внешность уверенной суровости. На дне ж е глазных яблок залегла колеблющаяся тень. Ева протянула к яблочкам лапку. И Ямкин уж е по всем статьям начинает слабеть, потому что мучает его неуве­ ренность, страх, бесит ревность, уж е не знает он, где добродушная и неоскорбительная шутка в адр е с его пас­ сии, а где замаскированное оскорбление, а где обыкно­ венная издевка. И на все мнимые и настоящие угрозы и поползновения ему хочется рычать, и клыки обнажать, и хвостом с ебя по ребрам лупцевать. Теряет с ебя капитан. Скользит, сползает, а внешне взгляд суров и целостно угрюм. Но не меня ж е можн о внешностью обмануть. В от­ пуск бы ему на сушу на полгодика. Всю свою историю человечество решает любовные вопросы и приводит их в порядок на земле. Не место такими делами на корабле заниматься. Скользкая на корабле палуба. Ямкин засуровился на Мерзавчика, но при этом он еще испытывал з а меня и неловкость — ему было больно, что я так плоско шучу и тем подрываю свой авторитет в глазах его утонченной возлюбленной. Мы продолжали прогулку по Рио, то есть по магазинам. 8 В. Конецкий 225