Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

на лестнице. Двадцать вторая квартира на третьем этаже . Наверное, она лежит ниже, и надо будет пройти мимо нее. Только бы она больше так не кричала». «Кипяточку-у-у-у!..» — раздалось опять. Десятки других окон молчали, глядя в пустоту двора. Стекла окон были наискось проклеены бумажными по­ лосками. «Лучше бы не наклеивали эти бумажки ,— поду­ мала Тамара .— Когда стекла вылетают после разрыва, осколки стекла виснут на бумажках , и ветер их качает. Приходят люди после бомбежки , а бумажки рвутся, и стек­ ло падает на людей». Дверь двадцать второй квартиры была распахнута настежь. В комнате на полу, привалившись спиной к крес­ лу, л ежала женщина. Она перестала кричать, когда увиде ­ ла Тамару, и тихо спросила: — Ты — ангел? — Я принесла письмо,— сказала Тамара. — Кипяточку-у-у!..— шепотом закричала женщина, медленно поднимая над головой руки. — Перестань, тетя, мне страшно,— сказала Тамара, не решаясь переступить порог. — Не буду, не буду, свет мой, солнышко мое,— з а ­ шептала ж енщина .— Он добрый, он специально послал мне эти муки за грехи мои и теперь жд ет меня в царствии своем. И ты пришла за мной, лицо твое полно добра и ти­ шины, возьми, возьми меня скорее к нему, я не могу больше! — Почему ты лежишь на полу, тетя? — Я уж е два дня л ежу , ангел мой. Я закрывала дверь, а наверху разорвался снаряд, и дверной крюк ударил мне в спину, и я упала, и уж е не встать мне было, я только приползла сюда, а ночью умерла Надя. Тамара плохо видела в полумраке комнаты после дневного света и потому не ср а зу заметила еще одну ж ен ­ щину, которая л еж а л а на кровати за большим обеденным столом. Эта вторая женщина была мертва. Ее глаза тускло блестели. — Я затоплю печку, тетя,— сказала Тамара .— Потом принесу воды, и будет кипяток. — Сестра все пела песни в бреду, давно это было, два дня... Я с ней все говорила, она молчит, но я-то знаю, что она слышит меня... Возьми на столе папиросы, они от астмы, но они лучше, чем ничего, если мужчина курит; она берегла их для сына, когда он вернется с войны... Нет других папирос, только от астмы, возьми пачку, сменяешь