Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

— Эй, чего делаешь? — спросил он, когда я подошел. — Гуляю. — А я машину жду , оказию, к шоссейке, к антобусу, в город. Он был небрит и отменно некрасив. Длинный нос — хобот, штук пять железных зубов; морщинистый, но еще не старый. Пахло от него пропотевшей о д ежд ой и давно не мытым телом. — Ну и что? — спросил я. Хотелось отделаться. — Пойдем вместе. К шоссейке,— решил он. Я понял, что он будет много говорить. Разговор, согласно пословице, сокращает дорогу. А я очень не лю б ­ лю, когда, например, едешь в такси и попадается ра зго ­ ворчивый таксист. Особенно если рассказывает он вещи тяжелые, о несправедливости, например, и как бы ж д ет от тебя помощи. Чужие несчастья расстраивают меня не меньше собственных. Но не скажешь чужому человеку: «Помолчите!» И я вытащил сигареты, чтобы угостить попутчика. — Нет, не курю,— отказался он и забормотал сиплым голосом, что робит в кочегарке при санатории, дым воню­ чий задувает , пылюка от угля, кашля, грудь табака не при­ нимает; всю жизнь рабочий, хотя землицы есть несколько соток; теперь жизня хорошая: хата, где обогреться, есть, картошка есть, а где картошка — там и кабан, а что еще надо?.. Слова его разделялись матерщиной, неясным бормота ­ нием и д аж е мычанием. Я понимаю такую речь, хотя она не доставляет мне удовольствия. Он чувствовал, что я пони­ маю, и продолжал говорить и говорить. — Ну, чо, воевал с сорок первого ить д о сорок шестого, ить вернулся, а детишек четверо, ить хлеба один кусок на усех, назавтра робить пошел, ить раны ще болели... Он не жаловался , наоборот, несколько ра з повторил, что жизнь делается лучше, и главное: чтобы опять не было войны — «страшного дела». У нас считается, что русский солдат на войне работает, воспринимает ее как страшный, тяжелый, но труд. Труд по сохранению своей жизни и уничтожению противника. Труд по созиданию мира через войну. И мы д аж е обратной связью теперь называем широкую, большую работу «фронтом», а руководство — «штабом». Может, это и по­ лезно, но мне иногда тошно слушать про войну как труд и про труд как сражение. Попутчик мой замолчал наконец. 180