Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

в одном исподнем, утешил Василия в горьких воспомина­ ниях. Больно смешон был тогда Федя, ничего он не мог со сна понять и волком выл, завязая в сугробах... 7 Степан Синюшкин, когда водка была допита, решил пойти искать Василия. Степан хотел спать, спина болела, ладони саднило, но водка толкала к активности. Он сунул за пазуху нож, надел брезентовый дождевик и вышел из барака. Н ож он взял потому, что боялся темноты и слыхал, что вокруг шалят амнистированные уголовники. Еще ни­ когда в жизни Степан ни на кого нож не поднимал и д аж е представить себе не мог такое, но все равно с ножом ему было спокойнее в осенней тьме. Был Степан пьян сильно, качался и д аж е разок упал в канаву. Но, выбравшись из нее, нашел-таки Василия в разбитом самосвале. — Ты, Вася, в е р ь— я т-тебя д о гроба!.. С тобой то есть! — бормотал Синюшкин, умащиваясь в кабине.— Д у ­ мал, к Вокзалихе ты подался... Не-е-т, смотрю!.. Зд е сь сидишь... Во, дум аю ,— сидит зд е сь Вася... живой сидит... А слону легко к-клоуна носить? Он его на шее и носит, да, Вася? Блики от фонаря, размытые на залепленном мокрым снегом ветровом стекле, скользили п отощ емулиц у Степана. И будто впервые Василий увидел его. Он всматривался с неожиданным интересом, все ближе наклоняясь к Степа­ ну, как бы д аж е обнюхивая. Широкое во л б у и острое в подбородке, с запавшими глазами и жидкой щетиной на впалых щеках, с морщинистой у ж е кожей, лицо Степана было сейчас таким смиренным и тихо-радостным, непо­ нятным и непривычным, и в то ж е время как будто уж е когда-то виденным, давно-давно. И это давнее пахло на­ гретой на солнце лесной земляникой и водой Л а дож ско го озера, пахло детством. — Чего смотришь, Вася? — спросил Степан, смущаясь пристального взгляда. — Черт! И на кого ты мне похож показался? — сказал Василий, теряя вместе с произносимыми словами нео­ быкновенность видения.— Левей, левей башку! Ну! Тебе сказано! Степан послушно отвернулся левее, блики опять пошли по его лицу, но было оно прежним, стертым, замызганным водкой и бессемейной жизнью. 121