Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

и забрел в конюшню. Минуту он слушал, как Борун читает инструкцию, а Синюшкин плачет. Потом узкое лицо Ал а ­ феева перекосилось, веки опустились, срезав бледный зрачок посередине, жилистые кулаки сжались; он бе сшум ­ ным шагом подошел к Боруну сзади и пихнул ногой в спину. Пока тот поднимался с пола, в конюшне сгусти­ лась тишина, и д аж е лошади перестали хрумкать. И в этой тишине Алафеев сказал негромко: — Слышь, в водовозной бочке вода замерзла. Как бы не разорвало бочку-то... Вместо лица у Алафеева все еще была неподвижная маска, и веки срезали зрачки, делая взгляд страшным. И Боруну ясно стало, что человек этот сейчас ничего не видит, не понимает и нет для него на свете сейчас ничего запретного, никаких законов. И ясно еще было, что такое состояние б е зудержной ярости любо этому человеку, что он бережет его в себе, не хочет расставаться с ним и может вызывать его в с ебе в любой нужный момент. Борун понял все это в доли секунды, потому что отработал с личным составом годы. Он знал, что таких пареньков ни гауптвах­ тами, ни д а ж е трибуналом устрашить нельзя. Ненавидеть их следует тихо и при первой возможности списать к черто­ вой матери, а списывая — свести счеты листком характе­ ристики... Поэтому Борун только засмеялся. — Ра зве ж так можно, сапер? — сказал он .— Ро дим ­ чик хватит! Алафеев наконец перевел дух и расхохотался тоже, потому что переминающийся с ноги на ногу, как аист, Синюшкин, ж ер еб ая кобыла на трех ногах и потирающий з а д сержант — это было слишком смешно. Степан Синюшкин стал по-человечески и вытер слезы. Понять он ничего не мог. Ему казалось, что сапер, который пихнул Боруна, долж ен разом умереть, а стропила ко­ нюшни должны рухнуть и земля разверзнуться. Но ничего этого не произошло. И с того момента Василий Алафеев занял все его мысли, все его воображение. И физическая стать Василия, и необузданность его бешенства, и удивительная б е зн ак а ­ занность, и беспечное отношение к деньгам, и нахальная, победительная повадка с женщинами — все было для Сте­ пана недоступно и глубоко восхищало. Василий, раз вступившись за Степана, принужден был вступиться и вто­ рой, и третий. Получилось так, что демобилизовались они одновре­ менно. И Степан увязался за Василием. Вместе они 111