Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

пока шел под платанами вдоль молчаливых домов с низ кими зеркальными окнами. Голландские и бельгийские женщины умеют делать из оконных стекол нечто чудесное по прозрачности. И за каждым магическим кристаллом — цветок, а дальше — тайна чужой жизни. Забавно было вдруг увидеть среди аккуратности и чистоты тихого Антверпенского канала одинокий рваный ботинок на толстой подошве — он хулигански висел на металлической пике в ограждении самого старого платана. Ботинок скептически глядел на меня и подмигнул, когда я стал подниматься к парадным дверям нотариального офиса. В приемной в величественном ожидании сидело пять капитанов. У каждого был портфель, а в портфеле — старый, как само море,— «Морской протест», то есть жалоба на бесчинство морской стихии. Все пятеро сидели в полной разъединенности, уставившись прямо перед собой. Никто не снизошел до ярких журналов, которые валялись на низких столиках. Я пожелал джентльменам доброго афтенуна, получил по молчаливому кивку и сам уселся в полной отъединенно- сти в кресло и уставился в окно. Над крышами домов, напоминая о близкой Голландии, торчали два крыла ветря ной мельницы, какие-то мягкие и ласковые, как кроличьи уши. Вышла секретарша — единственная женщина, встреченная мною в мире, у которой вместо выпуклости ниже спины ока залась вмятина,— взяла у меня бумаги и исчезла за дверью. И оттуда донесся ее голос: «Рашен шип «Обьниньск»!» Капитан с лицом Будды — вероятно, индонезиец, два китайца, типичный англичанин и тип неопределимой на глаз национальности не повели в мою сторону и ухом. Как. всегда- при томительном ожидании очереди, в го лову полезли самые неожиданные глупости. Я почему-то подумал о том, как дорого обходятся человечеству гонор и заносчивость предков. Следовало бы высечь тех олухов, которые когда-то затеяли строить Вавилонскую башню, а в результате все мы говорим на разных языках. Небось говори мы все на одном языке, так и войн все-таки было бы меньше. Вероятно, я подумал всю эту чепуху потому, что каждый из ожидающих очереди капитанов изо всех сил подчеркивал нечто свое национальное. Просидеть при 505