Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

хозяин этого склада увидит, как ваш друг там лазает без всякой предварительной договоренности и разрешения. Это почему же он мой друг? — рассеянно спросил я кандидата, наблюдая не без зависти, как шустро пенсио нер одним броском перекинулся с «мерседес-бенца» па «понтиак», а вторым броском с «поптиака» на расплю щенную, плоскую, как камбала, японскую «датсун». «Весь в отца верхолаз», с невольным одобрением подумал я о Пескареве. — Да , недаром, титская сила, Пескарев каждое утро на велосипедном тренажере лаптями крутит! — сказал боцман Витя. Он тоже любовался верхолазным искусством Елпидифора. — Желтых фар навалом! — сообщил с верхотуры Ел пидифор.— Целехонькие! Иваныч, может, вам открутить? Не надо,— сказал я ,— Я, Фаддеич, автомобильный крест давно продал. — Наука, а вам кронштейн для радиоприемника бро сить5 Хромированный! Ишь, черти, коврики в ихних сало нах гак и валяются, так и валяются...— несколько уже сомнамбулически приговаривал Елпидифор Фаддеич, уда ляясь к серым холодным небесам по отвесному фасаду автомобильного штабеля. — И зачем я гулять пошел! — воскликнул стонущим голосом химик.— Нужно мне было это гулянье — запросто влипнешь в историю! Остановите своего друга! — На передних подвесках амортизаторы ихние хуже наших! — сообщил Елпидифор. — Хоть и праздник у них, а добро они без присмотра не бросят,— сказал химик.— Вот всегда так, вот погоришь из-за чужого любопытства, и ничего-то хорошего не вый дет! — А вот мы этого партизана-пенсионера бросим здесь одного и домой пойдем! — сказал я в пространство воз можно строже и громче, как говорят родители в зоопарке, когда их отпрыск не может оторваться от клетки с беге мотом и прячется за куст, чтобы минутку лишнюю на бегемота глядеть. Я так говорил потому, что Елпидифор уже исчез из поля зрения среди расплющенных «кадилла ков» и «фордов». В ответ на автомобильном штабеле раздался не нані, не русский вопль, заставивший вспомнить Феннмора Купера, снятие скальпов и трагическую судьбу ирокезов. Затем раздался ужасающий мат Пескарева. Затем по гребню автомобильного штабеля отчаянными прыжками промчал 389