Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Старик впервые за весь рейс жаловался. Ок устал. Очень устал. — Головокружение от успехов,— весело сказал кок, поднимаясь по трапу с грязной посудой в руках. Кок с кем- то столкнулся уже возле самого люка и сказал: «Извини те». И это было странно, потому что кок редко перед кем- нибудь извинялся. И Вольнов, и Григорий Арсеньевич подняли головы. На трапе показались чьи-то ноги в валенках с галошами. Ноги неторопливо опускались со ступеньки на ступеньку. За валенками показались ватные штаны и кожанка с молнией. Это был Левин. — Хлеб и соль,— хмуро сказал Левин и крикнул наверх в люк: — Рыжий! Лезь сюда! Ну?! Рыжий Айк, поскуливая и елозя задом, стал спускаться за хозяином по крутому трапу головой вниз. — Всегда вам рады, Яков Борисович,— оживился ме ханик.— Присаживайтесь... Давненько в гости не прихо дили. И этот рыжий пришел... Ах ты мой сукин сын. Вольнов молчал и шевелил пальцами босых ног. Левин присел перед камельком на корточки, просунул папиросу в щель дверцы, а Айк заметался по кубрику, обнюхивая спящих матросов. Левин прикурил, поднялся и перекинул свое длинное тело на ближайшую к камельку койку. Это была койка Вольнова, и Левин не мог не знать этого. Он лег на спину, вытянул ноги в валенках прямо на одеяло, спросил: — Ну как, босяки-папанинцы? Вольнов все молчал. Он не мог понять причину прихода Якова. Они давно уже не ходили друг к другу. Очень с л а в но, что Яшка сейчас лежит и курит здесь. Но все это почему-то странно. Спустился кок, принес банку сгущенного молока, св а ренную всю целиком. Есть такой способ — опустить банку в кипяток и держать в нем, пока молоко не станет очень густым и желтым. Как тянучка. Кок сел за стол и стал открывать .банку, обжигая пальцы, дуя на них и ругаясь. — Что наверху? — спросил Вольнов кока. — Туман опять. Прожектора включили на ледоколах. Он открыл банку, облизнул с крышки молочный потек, полюбовался на свою работу и ушел за свежим чаем. — Чего ты на собрании такую прыть развил? — спро сил Левин. — Я тороплюсь скорее вернуться. 232