Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

У Двины все шипел, ровно и бесконечно, пар и чавкали ковши земснаряда. — Уже роса ,— сказала она.— У меня волосы совсем тяжелые от нее. — Все эго, наверное, глупо... Мне уходить? — с отчая нием пробормотал он. «Я просто должен взять ее на руки,— подумал он.— Я должен взять ее на руки — и все. Но я никогда не решусь сделать это, если она сама не поможет мне решиться. Я повернусь и уйду, и останусь один, и буду стискивать кулаки от тоски по тебе. И весь рейс мне будет пусто и плохо от тоски по тебе. Ну, помоги, помоги мне... я не могу ни на что решиться сам...» — Боже мой, боже мой,— сказала она, закрыв глаза ладонями.— Что это происходит... И вы сейчас никуда не уйдете. И вы это знаете... Она дотронулась до деревянного засова на палисадни ке, и калитка сама зашелестела и отворилась, приминая желтые высокие цветы. Цветы закачались, кивая ему лохматыми сонными головами. Она шла впереди, то и дело трогая пальцем губы и морща брови, а у крыльца прошептала: — Ступеньки скрипят, особенно третья — та, где дыр ка от сучка... Умоляю вас — тихо!... Потом темнота лестницы, запах незнакомого дома и скрип третьей ступеньки, на которую он, конечно, насту пил. Ч А С Т Ь В Т О Р А Я 1 Вольнов спал, все время чувствуя, что сейнер двигается вперед, дизель стучит нормально и в печурке не погас огонь, от которого жарко ногам. Но кроме этих при вычных и покойных ощущений его тревожило шуршание и трепыхание за тонким бортом, тот скрежещущий, непри ятный звук, с которым цеплялись за обшивку льдины, обламываясь и подныривая под судно. Вольнов спал тяжелым, нездоровым сном. В кубрике было душно, пахло каменноугольным дымом, нагревшейся краской, сырой одеждой. Скрежет за бортом, всхлипывания стиснутой между льдом и бортом воды, сотрясения корпуса становились все 204