Конецкий, В. В. Повести и рассказы : [для старшего возраста] / Виктор Конецкий ; рис. А. Борисенко. - Ленинград : Детская литература, Ленинградское отделение, 1991.

нул на нее, вырвал хлеб, закусил его и скорчился на снегу, поджимая коленки к самой голове. Очередь медленно приблизилась к ремесленнику, и он исчез под валенками, сапогами, калошами и бо тинками. Люди из очереди держались за плечи друг друга. Ремесленник не отбивался, только старался прятать лицо в снег, чтобы можно было глотать хлеб. Потом закричал. Очередь тихо вернулась на свои места. А Тамара вытащила из костлявых пальцев ремесленника оста ток хлеба, заслюнявленный, со следами зубов. «Анна Николаевна мне не поверит, — подумала она с безраз личием. — Она велела мне взять авоську, а я не взяла, забыла». Ремесленник пошевелился и сел на снегу. Кровь каплями падала изо рта на сизый ватник. Кепку его втоптали в снег, и бледные волосы мальчишки шеве лил ветер. Но его широкое во лбу и узкое в подбо родке, с морщинистой кожей, лицо было смиренным. — Ты что, с ума сошел? — спросила Тамара. Она засунула остаток хлеба в варежку и пошла по каналу Круштейна, мимо разбитой витрины аптеки, мимо вывески «Сберегательная касса», мимо старинной чугунной тумбы на углу. Бухнул снаряд, и звук разрыва среди оцепенелой тишины прозвучал, как нечто живое. Тамара поднялась на третий этаж, ощупью, в тем ноте, миновала коридор и наконец отворила дверь комнаты. Окна комнаты выходили в узкий дворовый колодец, и потому стекла уцелели. Две кровати молча ли в углах, заваленные мягким барахлом. Анна Николаевна и Катя спали. «Я не стану будить их, — решила Тамара. — Я ос тавлю свою карточку, чемодан и туфли. Завтра они 63