Конецкий, В. В. Никто пути пройденного у нас не отберет / Виктор Конецкий. - Москва : ACT ; Санкт-Петербург : Астрель-СПб, 2010. - 476, [1] с.

Виктор Конецкий карьеры; он не обиделся, помогал семье деньгами, кото­ рые выручал за рыбу и зверя; летом расхаживал тут босым и в китайском толстом белье. За что посадили, действи­ тельно, никогда и никому не рассказывал; потом смыло его летнюю избушку штормовым накатом. И он, кажется, перебрался к дружку-зэку в Магадан, дружок там работал уже директором ресторана. Я видел этого робинзона на фотографии во фраке — фото из времен его столичной жи з­ ни. На радаре! Сколько до мыса? — Шестнадцать кабельтовых! — Стелу Седова видите? — На отдельном камне? — Да. Пошли вправо! — Здорово этот отдельный камень похож на рубку всплывающего подводного атомохода — даже неприятно делается. — Сразу видно, что на военном флоте служили... Следу­ ющие створы видите? Держите пять градусов левее! —А что там, под берегом? Плывет что-то? — Нет, торчит. Это остатки баржи. На таких сюда зэков сплавляли. Дальше в реке еще две таких будет, те сохрани­ лись лучше. — Неужто половодьем и льдом их до сих пор не разме­ тало? —Дерево мореное. Местные говорят — «остья креп­ кие». Тут еще один был знаменитый робинзон — дядя Ф е ­ дя. Из экипажа того «Комсомольца», который вез оружие в революционную Испанию, а их задержал немецкий крей­ сер, и моряки попали в плен к Франко. Затем их всех за­ гнали в эти места. Дядя Федя разносторонний был чело­ век, работал ассенизатором в Черском, коком на лоцботе, очень любил сгущенку. После реабилитации возвращаться на Большую землю тоже отказался: «Здесь жизнь прошла, и нет ее больше...» Из радиотелефона: — «Колымалес» — «Крымскому»! 312