Конецкий, В. В. Ледовые брызги : из дневников писателя / Виктор Конецкий ; [худож. Л. Авидон]. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987. - 541, [2] с. : ил.

столик на колесиках, столик с книгами и журналами. Предлагает то и это. И вдруг говорит: вы писателя Ко­ нецкого знаете? Вот возьмите новую его повесть в жур ­ нале «Звезда»... Ну, я взял. А лежу я, брат, товарищ и друг, в центральном воен­ ном госпитале по поводу диабета и отнимания ног. За ок­ ном то туман, то дождик, то снег выпадет, то растает — чудесно! Я себя за последние лет шесть так воспитал, что мне всякая погода и всякое время года хороши, одеться только нужно соответственно. Конечно, ноябрь прокля­ нешь,— выгони тебя на улицу босого и без штанов,— а если потеплее одеться, то счастье и счастье. Вот только этим я теперь и утешаюсь, сидя возле б а ­ тареи в кресле и глядя на туман и снег. А вообще-то на­ строение — хуже некуда. Диабет ведь пожизненная бо­ лезнь, а тут еще ноги болят и дергаются в судорогах и не­ меют, и в весе теряешь и проч. прелести. Лечат меня тут всяко, аппаратура самая лучшая, заграничная, да толку пока мало, единственно, что больницу совсем не напоми­ нает, а похоже на санаторий, только что в палате не курю, выхожу вон. Жа лк о мне бесконечно тебя, да и себя, что не приехал ты ко мне на дачу! Славно бы поработали, очень для этого все было готово: и природа, и тишина в доме, отключен- ность ото всего... Так что, прочитал я твоего «Лишнего», прочитал и взяла меня досада ,— что это ты, братец, нехорошо себя повел, начал всенародно плакаться. Ты вот подумай только, мог бы Чехов написать такое? Э? И ордена свои поминать? Ну, я понимаю, допекли тебя твои морские собратья, нехорошо с тобой поступили, наверное писали на тебя ку­ да только можно (м. б., только в ООН не писали!), ну до­ пекли, ну сел бы, написал бы обстоятельное открытое письмо кому-нибудь, растолковал бы, что такое лит. образ и пр. Прочли бы и утерлись бы и крыть им было бы нечем. А теперь — что? Обида у тебя так и прет из каждого а б ­ заца, обида и обида, а больше ничего, нет простора, нет игры ума, иронии, которые так щедро разбросаны везде в твоих «Заботах», в других твоих вещах, которые хочется перечитывать, а тут ты до того уязвлен и до того убит об­ стоятельствами, что оправдываешься направо и налево... И насчет декабристов что-то неубедительное и, прости, восторженно излишне, почти как у Паустовского, над 443