Конецкий, В. В. Ледовые брызги : из дневников писателя / Виктор Конецкий ; [худож. Л. Авидон]. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987. - 541, [2] с. : ил.

спине на подушке, и все равно она шла. Ты ставил мне на грудь под шею тарелки, и кровь сбегала по губам и под­ бородку непрерывной струйкой. В опустевшей ледяной десятикомнатной квартире, где часть людей эвакуирова­ лась, а остальные умерли, стояла глубокая тишина. И с ­ пуганные дети жались ко мне. Есть было нечего. Я р а зде ­ лила между вами свой хлеб — тебе больше, Наде меньше. Следующий день не принес перемен. Подкрадывалась ко­ варная апатия, которая мирила со всем...» Идиот-бодрячок продолжает в сто пятидесятый раз орать по цветному телевизору: «Бумажный самолетик... Кто знал, что так случится?! Кто знал, что так случится, бумажный самолетик?!..» В глупости нынешних эстрадных певунов есть что-то роковое, предсказывающее неизбеж­ ный конец Вселенной. О кретинизме авторов-песнеплетов и говорить не хочется... Пятнадцать миллиардов лет назад Вселенной не было! Не было самолетика — и все тут. И это уже вполне научный факт, а не реклама... «...И вдруг пронзила мысль: ведь я умираю, а они?! Вот когда лихорадочно забилось сердце, з аработала мысль. Надо что-то делать, надо что-нибудь есть, чтобы дать возможность организму бороться с этой непонятной новой болезнью голода. Если срывать обои? На оборотной стороне есть мучной клейстер. Нет, это даст мало, а сил возьмет много. Взгляд упал на две глубокие тарелки, до краев наполненные студенистой кровью. Вот где спасе­ ние — з ажари т ь ее и съесть. Я видела ее уже на горячей сковороде, превратившуюся в плотные серые куски, кото­ рые можно будет жевать. Как осуществить? Прежде всего удалить тебя, чтобы это не коснулось души ребенка. По ­ том разжечь печурку... Охватывала слабость; я засыпала и сейчас же снова просыпалась. Стала уговаривать тебя пойти погулять, чему ты был крайне удивлен, так как по­ следнее время, ввиду появившихся случаев людоедства, я тебя на улицу одного не выпускала. Ты долго копошил­ ся, я тормошила тебя и волновалась. Наконец ты ушел. Я з а в я з а л а нос махровым полотенцем, чтобы не текла кровь и, держа сь за стенку, добрела до соседней комнаты, где стояла печурка. Нагнулась за поленом и... потеряла сознание. Очнулась от твоих шагов. Ты вернулся. Испу­ гался мороза и вернулся. Мой план сорвался, тарелки с кровью я выкинула в окно на кухне...» 367