Конецкий, В. В. Ледовые брызги : из дневников писателя / Виктор Конецкий ; [худож. Л. Авидон]. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987. - 541, [2] с. : ил.

дится внутри большой рыбы, кита или кашалота ,— как пророк Иона. Честно говоря, до этого письма я знал о пророке Ионе только то, что прочитал о нем у Мелвилла. Автор «Моби Дика» относился к пророку с юмором. Он отказывался верить в то, что Иона сидел в брюхе живого кита. В край ­ нем случае Мелвилл помещал Иону в китовую пасть. Но в брюхе мертвого кита пророк, по мнению главного кито­ вого специалиста, сидеть мог «подобно тому, как фран ­ цузские солдаты во время русской кампании превращали в палатки туши павших лошадей, забираясь к ним в брю­ хо». Так писал Мелвилл. Первопричиной душевной болезни Геннадия Петрови­ ча были травмы, полученные в автомобильной катастрофе. Врач сообщал, что Геннадий Петрович хранил вырезан­ ные из журнала страницы с моим очерком, и уточнил, что мужчина в архангельском сквере — он. Потому врач пос­ лал его рукописи мне. Геннадий Петрович был инженером, специалистом по автоматизации каких-то процессов в радиотехнической промышленности. Пробовать писать он начал в тр а вма ­ тологической больнице, где после аварии провел около года. Очевидно, понимал, что возвратиться к нормальной работе он уже никогда не сможет, и искал новое занятие для себя. Во всяком случае, не тщеславное желание воз­ будить участие или удивление или увековечиться в памяти потомков водило его рукой. За прошедшие годы я расшифровал и напечатал три рассказа Геннадия Петровича —«Хандра», «Банальная курортная история» и «Ария Джильды». В рейсе на теплоходе «Колымалес» со мной были не только письма командира искровой роты из материнских архивов, но и последние наброски Матюхина. Еще раз повторю. Соблазн отождествлять автора с литературным образом, особенно если рассказ ведется от первого лица, бытует в читающей публике уже давно, с тех пор, как эта публика появилась. Потому еще раз необходимо подчеркнуть, что, хотя рукописи Геннадия Петровича не могут не носить следов моего пера, отно­ шусь я к нему, как Лермонтов к Печорину,— бог меня простит за такие параллели. Название сохраню авторское: «Кошкодав Сильвер». Будем считать это эпилогом ко всему затянувшемуся роману-странствию «ЗА ДОБ РОЙ НАДЕЖДОЙ» . 352