Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ЛЕТИ, КОРАБЛЬ! и нашли: мертвых матросов, висевших гроздью на трапе под шлюзо вой камерой, а в конце — Славу Колпакова. Он, видимо, пытался их страховать, поддерживать, зная, очевидно, что сам выйти уже вряд ли сможет. Он так и умер, срывая с себя кислородную маску, став шую бесполезной, и закусив рукав своего замасленного кителя. Слава Колпаков стал прототипом главного героя в одном из ран них рассказов Конецкого — «Если позовет товарищ». Потом по этому рассказу был снят фильм с аналогичным названием. Но он не смог передать пронзительную интонацию рассказа, которая бередит сердце так, что потом не можешь уснуть всю ночь до рассвета. Конецкий вспоминает в этом рассказе свою училищную юность. Он ведь и сам учился в военно-морском училище, в Подготии, как на зывали его сами курсанты, а потом в 1-м Балтийском высшем воен но-морском училище в Ленинграде. Почему-то мне кажется, что он всегда немножко тосковал по этой своей юности, хотя она была со всем нелегкой, по этому морскому товариществу. Во всяком случае, он, став уже и знаменитым писателем, всю жизнь сохранял дружеские отношения с теми, с кем учился в те далекие годы. Тем более что курс его в подготовительном, а потом и в 1-м Балтийском училище был, можно сказать, особенным. Оттуда вышли многие известные люди. Я-то помню его еще в морской форме, но уже без погон. Он появился тогда в компании друзей моего будущего мужа, приехав с Севера, где служил на «спасателях». Все остальные были тогда отпускниками, лейтенанты попадали в те времена в отпуск исклю чительно зимой, поскольку летом не вылезали из походов. И в тот вечер, помнится, все были веселы, смеялись к месту и не к ме сту, просто потому, что попали, наконец, домой, что за окнами — Ленинград, а не заброшенный в снегах морской гарнизон, а рядом девушки, и в квартире тепло, светло и звучит музыка. А он был как будто старше всех, хотя по годам и не отличался от остальных. Показался мне мрачным, язвительным, даже слегка циничным. Я и не догадывалась тогда, как много он уже перенес. Это был пер вый приезд его в Ленинград после демобилизации со спасателей из- за жесточайшей язвы желудка. Став старше, пожив среди моряков на Севере, поработав в газете Северного флота, я поняла, что такое служба на кораблях вообще и на спасателях, в частности. Уже потом, позже я узнала, что Виктор и сам тонул во время спасательных работ на Севере, сам видел раны, смерть... Наверное, в тот давний вечер наше веселье показалось ему слишком уж ребяческим, несовмести мым с жесткими реалиями жизни. А может быть, в нем еще были слишком свежи впечатления от того, с чем он столкнулся, будучи 79