Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ТАТЬЯНА АКУЛОВА «Я всегда знал, что виновата не партия, а отдельные люди», —эту мысль от Виктора Викторовича можно было услышать и в 1980-е годы. Как гражданин и как писатель, он думал прежде всего не об иде ях —о людях. «Думаю, смысл жизни человека — в борьбе за социаль ную справедливость. Вершители несправедливости страш ны на любом уровне: и высокопоставленный бюрократ, и милиционер, избивающий пацана. Каждый из них в оди ночку способен убить доверие к власти, которую они пред ставляют. Смысл жизни — строить общество заботливое, гуманное и милосердное к любому обычному человеку», — говорил Конецкий. Дорога в рай оказалась адом для многих соотечественников, му чением —для большинства. Нежелание компартии признавать сознательно совершенное злодейство, опошление идеи отторгло Конецкого от коммунистиче ской идеологии. Это пришло не вдруг, зрело годами. Но к моменту перестройки он уже давным-давно коммунистом не был. В то время я услышала от него: «Если бы в стране была социали стическая партия, то я стал бы ее лидером. Я стал социалистом, когда увидел, как мильтоны гоняют нищих с паперти Николы Морского...» Не громогласно Виктор Викторович вышел из партии и ни в ка кую другую вступать не собирался. Уточню: заявление о выходе из КПСС написал после партконфе ренции (28.06.1990) —она проходила в Таврическом дворце. В моем дневнике есть запись: «В.: „Эти [....] опять пытались купить семгой... Бесплатные столы. Кто-то предложил скинуться компартии на бед ность"». 18 июля, по просьбе Виктора Викторовича, я отвезла в партком Союза писателей его заявление о выходе из КПСС. Взгляды Виктора Конецкого на жизнь, на способ существования в литературе были просты и незамысловаты. Но жить по этим пра вилам непросто и теперь. «Я всегда знал, что писать надо правду, и тогда обязательно вы играешь». «Главное —делать свое дело красиво. И литература должна быть красива. Это не значит, что надо врать или приукрашивать, думать о форме больше, чем о содержании... Нет... Надо оставлять читателю надежду на то, что все будет в порядке. Если, конечно, он научится преодолевать свой страх, лень, пошлость...» 502