Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

НАС ПОЗНАКОМИЛ НЭЙВИ Военный моряк Конецкий анализировал катастрофу профессио нально. И значит, беспощадно. Оттого ремарка в скобках. Оттого так тревожны рваные отблески морского заката. И не переживал гибель подводников. Он умирал вместе с ними. И еще о дружбе, почти мистическое... Осень 2002 года. Вместе с Таней Конецкой ищем могилу Юрия Казакова на Ваганьковском. Чтобы горсть земли с нее отвезти на могилу Викторычу. Указателя на кладбище нет, точную дату смерти не помним (поэтому сектор установить невозможно), дозваниваемся до всех подряд — тщетно, выходной... За полчаса до закрытия кладбищенской конторы на зво нок откликнулись —чудо! —друзья с Дальнего Востока, где уже глу бокая ночь. Друзья забрались в Интернет —и через минуту передали нам дату смерти Казакова. 29 ноября 1982 года. Еще через десять минут мы знали сектор. Еще через десять, уже в сумерках, добрели до него. И ужаснулись... Сектор оказался огромным. Тысячи могил. Плутать нам тут до утра... А через полминуты Таня нашла могилу Казакова! Увидела ее пря мо с тротуара, метров за двадцать, среди хаотичного переплетения других крестов, оград и обелисков. Фантастика... Оказалось, Казаков похоронен совсем близко от актера Андрея Миронова. Туда как раз направлялось вечернее стадо туристов. Тропинки не было, мы продирались к Юрию Павловичу, стараясь не наступать на могилы. Зажгли свечку. Таня собрала в носовой платок землю и положила в карман пальто. — Как ты могилу разглядела? — спросил ее. — Ты же здесь ни когда не была! — Это Виктор мне показал, —сказала Таня. Так и было. Только я думаю, еще и Казаков подсказал, как найти его последний приют и передать печальную весточку другу. Если по зовет товарищ... «Сегодня такое время, когда писатели редко получают письма от читателей...» — написал он мне в личном письме. Но публично ни разу не назвал себя писателем. Ни разу в жизни. «Таю в себе мерзкое. А если когда-нибудь расскажу и про такое —тогда только и стану не литератором, а писа телем». Этому мужественному признанию много лет. Он последователь но выполнял свою программу-максимум. И успел сорвать с себя всю кожу до конца. Все-таки успел. 495