Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

НАС ПОЗНАКОМИЛ НЭЙВИ великолепный, пахучий, упругий, плотный, цветистый, све жий, умный, русский рассказ. Я тебя крепко целую, Юра. Я очень рад и горд за всех нас, за то, что это наш рассказ. Наш, а не каких-нибудь аме риканцев, или немцев, или французов. И он очень умный, и ты, как и всегда, сам не понимаешь, сколько в нем умных штук. Я его прочитал уже много раз и еще буду читать. И это мне будет помогать писать...» Уморительное и светлое бок о бок — таким он был в жизни. Но разве в его книгах не так же? Всякий раз, когда начинаешь помирать со смеху, случается грустное чудо: мина замедленного действия взрывает текст, строчки плывут, комок подступает к горлу —и вдруг ловишь себя на том, что у Конецкого смеешься сквозь слезы. Как у Гоголя. И Булгакова. И Чехова. Он «морской» писатель настолько же, насколько авторы «Мёрт вых душ» и «Вишнёвого сада» — «деревенские». Потому что не бы вает в литературе ни маринистов, ни деревенщиков, ни детективщи ков —есть безжалостные к себе и есть все остальные. А то, что писал про море... «Оно называлось Лигурийское. Оно было как добрый знакомый, встреченный в сложном чужом мире. — Здравствуй, дорогое, —сказал я, присев на корточки в полумраке. Свет фонарей с набережной не достигал сюда. Тихо шуршала галька, когда мелкая волна ворошила ее. И я тянул к мягкой волне руку, но все не мог коснуться ее, потому что боялся замочить ботинки, и волна исчезала в полумраке. Но мне хотелось поздороваться с Лигурийским морем за руку. Оно же обязательно хотело, чтобы я намочил ботинки. — Если ты этого хочешь — на, пожалуйста, — и я под винулся ближе к волне по сыпучей гальке, и пальцы косну лись холодной пены. Я лизнул пальцы, чтобы узнать соленость Лигурийского моря, поднялся и пошел берегом на восток, увязая в гальке, продолжая говорить морю нежные слова. — Ну, что шебуршишь, дорогое? — говорил я. — Ну, здравствуй, здравствуй. Если бы море могло сидеть в кресле, поставив ноги на паровую батарею, и читать книгу, как могут это иногда жен щины, которых мы любим, то я бы наклонился и поцеловал 49 3