Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ПОД КАРТОЙ МИРОВОГО ОКЕАНА — Я тоже тут лягу. В «проливе Вилькицкого». — Усмехнулся он. —Вон там... Так оно и вышло. А перед глазами В.В. под огромной морской картой. Завзятый охотник повесит над тахтой шкуру убитого медведя, казак-рубака — скрещенные шашки. У Конецкого —карта Мирового океана. Никто из российских писателей-маринистов не избороздил его так и столько, как капитан дальнего плавания Виктор Конецкий. Никто, кого ни назовите... Даже патриарх и основатель жанра Константин Станюкович. На карте —прокладка последнего рейса, оборванного в Карском море. В Австрало-Антарктическую котловину вбит гвоздик. На нем валдайский колокольчик. Звонкая точка в конце моряцкого пройден ного пути, которого никто, как утверждает одна из книг писателя, не отберет... Он и сам был похож на ледокол, который из последних сил торил путь среди льдов безденежья, коварства издателей-ловкачей, болез ней и прочих житейских невзгод. В утешение были — пословица английских моряков «а в море бывает хуже». Еще особенной пушистости персидский кот. И, ко нечно же, верная подруга жизни —библиограф, редактор, наборщи ца, справочное бюро, секретарь, письмоводитель, архивист —жена Татьяна Валентиновна. Последний раз мы виделись в сентябре 2001 года. Даже и мысли не было, что это последняя встреча. Казалось, так будет всегда: утром звонок с вокзала, вечером — встреча под картой... Весь день носил ся по Питеру, пришел в гости голодный до неприличия. Татьяна Валентиновна подала к чаю великолепный пирог, чем и спасла от го лодной смерти. В. В., бодрый и взъерошенный, костерил Клебанова и иже с ним за вранье о «Курске». Подписал первые два тома долгожданного собрания сочине ний. Потом показывал новые картины: «Кладбище в Порт-Артуре» и «ПЛ идет домой. (Памяти „Курска")». Когда донимали ноги, он ложился на тахту и прикрывал их пле дом. Над тахтой синел глубинными разводами Мировой океан. Исходив его вдоль и поперек, старый капитан устал и прикорнул под белым абрисом Антарктиды, где тоже бывал. Почти все наши встречи с Виктором Викторовичем проходили под настенной картой. Он и в памяти остался как говорящая карта Мирового океана. 2003