Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ПОД КАРТОЙ МИРОВОГО ОКЕАНА свиньи, козы, коровы. И верблюды! Представляешь — верблюды в Арктике! Нонсенс! Они мерзли, хотя и были покрыты густой шер стью. Потом, после взрыва атомной бомбы, ученые выдергивали у них эту шерсть для анализов. Я видел это... Недавно просил Алеся Адамовича —напиши об этом! — Но вы же сами должны написать об этом! — Не могу... Душа не выдерживает. И потом — там был жуткий режим секретности. Я не мог делать заметки. Запрещено! Я давал присягу, подписку. Ну не мог быть предателем Родины — по-офи церски. Кое-какие штурманские записи сделал. Для истории. Но описать все, что там творилось, —не могу... Март 1997 года. Я снова в Питере, звоню Конецким, получаю приглашение, еду на Петроградскую сторону... В.В. недомогает, ле жит на тахте под пледом. Оформляет пенсию. Со всей морской выс лугой, северными льготами пенсия всего-навсего 800 тысяч рублей (в деноминированных деньгах —800 рублей!). — А люди думают, у Конецкого денег куры не клюют... Речь зашла о судьбе Цусимского храма, поставленного в память моряков, погибших в Русско-японскую войну. — Киров после того, как подписал решение о сносе храма Спаса- на-Водах, прожил всего три года. Это ему кара свыше была за свято татство. 30 марта 1997 года решается судьба Севастополя: Ельцин встре чается с Кучмой. На телевизионном экране —виды Северной бухты, Константиновской батареи, Приморского бульвара... В. В. припод нимается на локте: — Потерять Севастополь!.. У меня слов нет... Слова, впрочем, находятся, но очень крепкие, непечатные. Под рукой моя книжка «Севастопольское море», подаренная в прошлый визит. Получаю весьма лестный отзыв: — Это даже не литература... Любовью написано. Пера не видно. Лучшей рецензии я не получал ни на одну книгу. Разве что от Константина Симонова. Заговорили о Симонове. Конецкий вспоми нал: « —На первую встречу к нему пришел с благоговением. Оробел и нес какую-то ахинею. — У меня было точно так же. — Но когда он сунулся в полярные воды с женой и доч кой... Честно скажу, задело полярное достоинство... И суе ты же вокруг него было...» 48 3