Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ПРОГУЛКА С ВИКТОРОМ КОНЕЦКИМ ПО ПЕТЕРБУРГУ... В эту ноченьку найти бы мужика! Подковырова, Плуталова, Подрезова... Духом водошным несет из-под земли. Многих здесь подковырнули, да подрезали, Заплутали, закрутили, замели! Подковырова, Подрезова, Плуталова... Наливают нынче водки да вина. Пожалей ты мои ноженьки усталые, Петроградская, родная сторона! А ведь есть еще и Шамшева. Ну где такое может произойти — в советское время побыла эта улица два года Житомирской, а потом ей опять вернули первозданное имя. И не чье-нибудь, а известного владельца питейного заведения Шамшина, которое и носила со дня основания, т. е. с 1858 года. Только на Петроградке. Вообще-то ресторанная тема — особенная для Большого про спекта. Сергей Довлатов рассказывал, как его приняли за Куприна. Однажды он, выпив лишнего, ехал в автобусе. Рядом сидела девуш ка. Он заговорил с ней. Просто чтобы уберечься от распада. В это время автобус проезжал мимо ресторана «Приморский», на углу Рыбацкой улицы и Большого проспекта. Бывший «Чванова». — Любимый ресторан Куприна! — заметил Довлатов. Девушка отодвинулась и проговорила: — Оно и видно, молодой человек. Оно и видно. Увы, нет больше ни «Приморского», ни «Чванова» — на их ме сте странный набор одежных лавок, аптеки и секс-шопа. Но и в этом сочетании есть некий символ сегодняшнего дня. А Виктор Викторович прогуливался этим же путем по Петроградке с вернувшимся к нему из небытия писателем Аркадием Аверченко на страницах «Огурца навырез»: «В сквере угол Лахтинской и проспекта Щорса на пере- сечку нашему курсу поднялся с садовой скамейки ханыга. Трезвый, видок угнетенный, лет тридцати пяти, с бородкой клочьями. Или закурить попросит, или мелочи — это закон. Намазан я для этакой публики какой-то флюоресцирующей краской. Все точно. — Дай, отец, рублишко! — Это ко мне. —Двадцать ше стого марта из заключения вышел, без работы сижу, опять воровать идти? Дай, отец, рублишко!.. 437