Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

АЛЕКСАНДР РУБАШКИН Советского Союза? Шаг вперед!» Молодой моряк шагнул вместе со всей ротой. Это был тот случай, когда я увидел высокого, статного, уверен ного в себе Бориса немного смущенным. Он не был военным, а вос точный факультет университета —не мореходное училище... Я часто слышал: кого-то Виктор «обложил» по телефону, ко- го-то в дом не впустил (а приходили без всякого предупреждения читатели и читательницы, ему незнакомые). На себе я его характер не почувствовал ни разу. Однажды был свидетелем его резкого недовольства литератур ными чиновниками. Помню, как у себя дома он ругательски ругал их. Виктор подал в издательство «Художественная литература» заявку на двухтомник (это, очевидно, уже начало восьмидесятых). Еще на уровне утверждения планов в писательском Союзе Конецкого «под сократили», предложили один том. «Я им отвечу. Я им напишу». Он действительно сел за стол и начал писать своему давнему знакомо му, работнику ЦК партии Альберту Беляеву. Пикантность ситуации заключалась в том, что зам. зав. отделом культуры ЦК был к тому же... морским писателем (кто теперь помнит его «Чайки садятся на воду», упомянутые в тогдашних энциклопедиях?!). Мое присутствие явно распаляло Виктора. После каждой фразы он останавливался: видишь, вот я написал. Пусть покажет Георгию Маркову, большому мастеру пера. Я могу и уйти из Союза писателей. У меня еще в запасе Союз кинематографистов... Виктор не стучал на машинке, писал от руки, давая как бы непо средственный выход своему негодованию... Не знаю, послал ли он это письмо, но дрожи в коленках не испытывал. Ни перед кем. За ним, как известно, стоял флот, съесть Конецкого с потрохами было не просто. У нас были и общие пристрастия, и разное отношение к одним и тем же людям. Я не очень ладил с Р. И. Файнберг, особенно, когда она возглавляла отдел литературы и искусства журнала «Нева», пост, от которого я перед этим отказался, не приняв его. Писала Рахиль Исааковна, на мой взгляд, суховато. Все же, поскольку Ленинград был для критика городом малых возможностей, и при А. Попове и при Д. Хренкове (главных редакторах) я продолжал печататься в «Неве» с переменным успехом. Между тем Р. И. Файнберг выпу стила первую монографию о Конецком (1980 год. — Сост.). Увидев однажды писателя, беседующего со своим биографом в подчеркну то доброжелательной манере, я высказал свои литературные пре тензии к коллеге-критику. По ответу моего товарища понял —ничто 408