Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ВАХТУ СДАЛ КОНЕЦКИЙ В.В. впервые появился для меня рассказом «Невезучий Альфонс», напечатанном в «Литературной газете» году в шестиде сятом. По тому времени необычайно смелый и смешной рассказ о мо лодом морском офицере, у которого не все получалось со службой. Удивительно, но это, пожалуй, единственный рассказ Конецкого из жизни Военно-морского флота. У меня есть подозрения считать, что рассказ во многом биографичен. В.В. рано ушел с военной служ бы и до последних лет о ней не часто вспоминал —до той поры, пока военморы вдруг сами не обратили на него пристальное и заботли вое внимание: стали орденами награждать, лечить в своем госпитале и устраивать ему адмиральские чествования. Кульминацией этого внимания было празднование его семидеся тилетия на крейсере «Аврора». Они же взяли на себя благородную акцию издания его полного собрания сочинений. Да и после сам ко мандующий Российским флотом взял его под свою опеку, общался с ним и проводил в последний путь со всеми воинскими почестями. На гражданской панихиде присутствовало четырнадцать адмира лов. Сам В. В. в конце жизни имел звание капитан-лейтенанта запаса. Не слабо! Четырнадцать адмиралов пришли на последний поклон. Такая трогательная связь и дружба литературы и Российского флота вряд ли в нашей стране еще когда-нибудь была. Хотя, с другой сто роны, в морской литературе ему, безусловно, адмиральское место уготовано. Честь и хвала нашим военморам, которые это оценили и подтвердили перед всей страной. Делить-то, конечно, нечего, и не мне говорить, но пароходство, где вся жизнь его и творчество осу ществились, как-то теряется в этом сравнении и отступает в тень. Творчество В. В. вошло в мою жизнь вместе с именами набирав ших силу и популярных у интеллигенции Юрия Казакова, Андрея Битова, Василия Аксёнова, Василия Шукшина, Анатолия Кузнецова, Анатолия Гладилина. В.В. был как бы в конце этого списка. Его ма ленькие герои привлекали житейской правдой, нечасто тогда встре чаемой. Но от тех, о которых рассказывали писатели первого ряда, они все же отличались своей обыденностью. Не было в них резкости, новизны, противопоставления прошлой действительности новому оттепельному времени, которое будоражило и возбуждало молодые умы. Чувствовалось, что Конецкий старше, опытней, к практиче ской жизни крепче привязан, но и менее интересен. Жизнь у него другая — серьезней, строже, блокада за плечами. Ни своего языка, ни своей формы он тогда еще не обрел. Настоящая популярность пришла к нему чуть позднее, к концу от тепели, к началу застоя. Норовистые молодые таланты отодвигались 367