Виктор Конецкий: человек из морского пейзажа : воспоминания, размышления, штрихи к портрету / авт.-сост.: Т. В. Акулова. - Санкт-Петербург : Площадь искусств, 2014.

ОЛЕГ АКИМОВ с морем, и понимаю, что по-другому и не могло быть. Ведь, положа руку на сердце, редко что-то бывает просто так. Все, что происходит, и все что мы делаем, так или иначе ведет нас по жизни, постепенно открывая ее смыслы и истины, определяя ход и скорость событий, щедро или скупо отмеряя положенные нам обретения и потери. Писать о Художнике лучше всего его методом. Но что это такое — метод Конецкого? Писать без насилия над собой о том, что хорошо знакомо и прочувствовано до самых сокровенных глубин души. Из своей любви к морю он сделал инструмент, из своих переживаний — тему, а из мечты, которой жил, —проникновенную лирику высочай шей пробы. На первый взгляд, все очень просто. Так и хочется сказать, что нет никаких тайн и секретов успеха перед поклонниками таланта и читателями, перед теми, кого он однажды позвал с собой. Но ведь что-то есть еще? То, что наполняет его книги помимо мечты, тон чайшего лиризма и глубоких переживаний, то, что заставляет сердце откликнуться и поверить безоговорочно? Конечно, есть. То, без чего невозможен большой писатель и гражданин. В каждом его романе, в каждом герое, в каждой строке, есть ПРАВДА, всегда остро и очень лично переживаемая им. «...Так надо. Огромность ответственности... гнетет душу. Сколько раз я наврал, сколько раз ошибся, сколько раз смалодушничал, сколько раз не хватило таланта, сколь ко раз поленился что-то прояснить, сколько раз забыл подчеркнуть что-то главное? Я один, и никто не поможет ответить на эти вопросы, и никто не разделит со мной от ветственность...» («Ледовые брызги»). Его книги —это не просто предлагаемые обстоятельства и непо стоянная, изменчивая данность, от которой нельзя ожидать доброты или тепла. Безусловно, мы сами наполняем реальность добром или злом, делая ее холодной или приветливой, в зависимости от воспри ятия и настроения. Морской пейзаж Виктора Конецкого не учит и не информирует, но восхищает и является фоном жизни, о которой он пишет, предла гая побыть наедине с ним, чтобы думать и философствовать вместе не только о море. Именно поэтому, говоря о Конецком, невозмож но не оглянуться на самого себя, для того, чтобы сверить взгляды и мнения. Перечитывая воспоминания людей, которые знали его лично, были близки с ним, очень сложно составить для себя завершенный портрет Писателя. Кто-то знал его непримиримым и решительным, 312